Отъехала в сторону третья дверь, мы покинули шлюз А2 и оказались на решетчатой площадке следующего шлюза. Его стены уходили в уже знакомый зеленоватый раствор. Пол был решетчатый. Слева и справа высились шведские стенки. Вспыхнуло табло «погружение!».
— Возьмись за перекладину и держись, — скомандовал Олег.
Мы опустились не более чем на два метра, кабина наклонилась, легла на бок и пошла вперед.
«Проныриваем в пузырьковую камеру, — услышал я в наушниках. — Держись крепче. Кабина совершит поворот на 360 градусов».
— Зачем? — спросил я и почувствовал, что скафандр раздувается.
— Это вроде проверки велосипедной камеры. Когда ищут маленькую дырку, ее опускают в воду. Над нами сейчас стеклянный колпак. Малейшие пузырьки, выходящие из скафандра, будут зарегистрированы. Если это случится, кабина вернется назад.
Не случилось. Кабина продвинулась еще на несколько метров и подняла нас в круглый зал.
— Ну вот мы и в городе. Это его центральная площадь.
Мы ступили на полированную сталь пола. Пока вентиляторы обсушили нас, я увидел доставку грузов — такая же кабина, груженная запаянными контейнерами, поднялась из ванны. Задняя стенка кабины сдвинула их на пол.
— Что в этих гигантских консервах? — спросил я.
— Стерильный корм и подстилочные материалы для животных, — ответил Олег.
5. Сектор безмикробных гнотобионтов
— Я покажу тебе только два наших района, — сказал мой проводник. — Район гнотобионтов и район гнотобиологических лабораторий.
Мы вошли в дверь сектора № 1. Вдоль широкого коридора-улицы коттеджи-боксы. На перекрестке улиц встретилась самоходная тележка. На ней сидел человек в скафандре и вез пластиковую камеру — «игрушку Олега Чахова». Внутри камеры были крольчата.
— Новую линию стерильных кроликов привезли, будем размножать, — сказал Олег. — Зайдем посмотрим.
Тележка остановилась у входа в коттедж № 17. Мы вошли, и я был поражен светом. Солнечным светом! Я поднял голову и увидел небо, плывущие облака. Так вот она, верхняя крышка стальной коробки Города. В ней окна!
Мы находились в образцовом, но совершенно обычном виварии. Клетки с автоматическими кормушками и поилками. Кролики жуют брикеты синтетического корма. Непривычно было только одно — стеллажи с запаянными контейнерами слева у входа и вскрытыми как большие коробки от шпрот — справа. Но я уже видел эти контейнеры. В них доставляют весь фураж для животных. Молодой человек в скафандре внес камеру с крольчатами.
— В этом секторе, — пояснил Олег, — нет ни одного микроба. Стерильных животных первично мы получаем не здесь и даже не в Городе, а за его пределами. Получаем в пластиковых изоляторах. После тщательнейших проверок камера со стерильными гнотобионтами проходит шлюзование через гермицидную ванну и поступает в один из коттеджей. Здесь сейчас их поместят в обычную клетку.
Молодой человек в скафандре поставил свою ношу на стол и вышел. К столу подошел юноша, разгерметизировал шлюзовое отверстие камеры и стал пересаживать крольчат в клетку.
— Олег! — с ужасом воскликнул я. — Почему он без скафандра?
Олег рассмеялся. Юноша тоже.
— А ты помнишь тех мальчиков и девочек с врожденной агаммаглобулинемией? Они всю свою жизнь жили в пластиковых изоляторах, как в камерах. Теперь они здесь. Это их Город. У них дома с окнами на небо. Коренные жители Города гнотобионтов. Они здесь работают, учатся. Ну, а на большую землю им, увы, приходится выходить в скафандрах. Как нам сюда. Через гидрошлюз.
Мы посетили коттедж с безмикробными мышами, потом с обезьянами, с собаками породы чихуахуа.
Когда Олег взял на руки маленького чихуахуа и тот стал играть с его пальцем, покрытым довольно тонкой перчаткой скафандра, я задал вопрос, который давно меня мучил.
— А вдруг во время работы случайно прорвется или проколется скафандр? Вся стерильность Города полетит к чертям?
— Нет. Это практически безопасно. Атмосферное давление в Городе, ты помнишь, около 800 миллиметров, а внутри скафандра 760. В случае возникновения отверстия ток воздуха пойдет в скафандр, а не из него. Средний слой в латексе, из которого изготовлен скафандр, при контакте с воздухом самооплавляется, затягивая отверстие за полсекунды. При больших авариях коттедж остается загерметизированным до выполнения довольно сложных аварийных работ и полной внутренней стирилизации.
6. Сектор открытий
В лабораторном секторе Города царствовали пластиковые изоляторы. В каждом коттедже-лаборатории был зал с изоляторами, расположенными на длинных столах и подключенными к централизованному воздушному поддуву. Они были разных размеров и содержали различных животных в прозрачных клетках. Большинство исследований проводились на мышах, крысах, морских свинках, поросятах. Меньше на собаках и обезьянах.