– Мы снова вместе, как и должно быть. Мы снова вместе…
Мы снова вместе.
Он рядом со мной, как и обещал.
Такая лёгкость. Счастье.
Щеки коснулось что-то мягкое, очень похожее на поцелуй. Это его губы.
Как приятно.
***
Ава…
Так меня зовут.
Это моё имя. Это моё имя, и я слышу его.
Тело будто залили бетоном, придавили огромными каменными плитами, заковали цепями и заложили грудой булыжников.
Мне не давали двигаться, держали не прикасаясь к рукам и ногам невидимой, мёртвой хваткой.
Мёртвой… Вот это слово.
Ведь я мертва?
Дыхание медленное, слабое, но я поймала себя на мысли что снова придалась этому занятию, потому что так привыкла. Я считала количество вдохов и выдохов.
Ведь я умерла…
Несмотря на колоссальное давление я ощутила, что разгоряченной кожи касается что-то прохладное, мягкое и приятное. Секунда за секундой, счёт за счётом, миллиметр за миллиметром, но мне становилось легче. Этот процесс тянулся очень медленно, мучительно, но всё же я смогла уловить эти крошечные изменения.
Конечно же, это вода. Только вода сможет протиснуться куда угодно, даже сквозь плотно сдвинутые и тщательно уложенные друг на друга камни. И сейчас она ласкает мою иссушенную кожу, пробираясь под завалы из бетона и булыжников. Лечит, даёт ощущение прохлады, укрывая моё хрупкое тело от соприкосновения с грубыми камнями.
Пальцы, запястье, локоть, плечо. На ключицу легла целая волна из целебной жидкости. Правая половина груди остыла на несколько градусов.
Ава…
Я поймала себя на мысли, что всё моё внимание и усилия брошены на движение прохлады по моему телу. Крошечными шажками, медленно-медленно, но тяжесть отступала, будто камни убирали один за другим, но делали это нарочито неторопясь. Кто-то наблюдал за моей реакцией на происходящее.
Но я умерла!
Правое бедро нестерпимо резануло, защипало и закололо, мне захотелось крикнуть во весь голос и попросить перестать причинять боль, но я по-прежнему была обездвижена, а сухое горло не смогло издать и писка. Как долго будет продолжаться эта бессмысленная пытка? Разве я не получила своего сполна при жизни? Сколько ещё меня хотят резать, бить, мучить и пытать, прежде чем свыше примут решение – с неё хватит?
Я смертельно устала…
Мои губы раскрылись, но не по своей воле. Кто-то извне, невидимый для меня, сделал это осторожным движением. Горло сдавило, но тут же я ощутила как внутрь льётся тоненькая струйка воды. Я инстинктивно стала делать судорожные глотки, боясь что в любую секунду этот кто-то решит, что настало время вновь измучить меня жаждой. Грудь наполняла холодная вода, я чувствовала, как она восхитительно расползалась внутри.
– Открой глаза. Я знаю, что ты слышишь.
У меня отобрали источник.
Я облизала губы, чтобы собрать последние живительные капли, но не решилась открыть глаз. Мне стало страшно.
Что увижу там?
Ад? Пустоту? Своего мучителя?
Отсутствие жизни, воздуха, света и… его.
Пытка временем продолжалась даже после смерти, но сколько ещё мне нужно вытерпеть? Розы давно погибли, моё тело погибло, душа умерла, и его нет. Но я продолжала что-то чувствовать, всё равно, вопреки здравому смыслу…
Левая рука ощутила прикосновения прохладной влаги, и следом за ней всё остальное тело.
Мне становилось легче, боль уступала место облегчению, воздуха становилось всё больше.
– Крошка, то что ты сделала, это чистой воды садизм.
Голос продолжал звучать, говорил слова и складывал их в предложения. Звучал мягко, нежно, практически шёпотом, и я уловила в этих звуках настроение.
Нежность, смешанная с любовью и удовольствием. Голос звучал в самой наивысшей его точке.
Почему я могу чувствовать такие детали, но не могу пошевелить рукой или открыть глаза?
– Я хотел оставить тебя на более долгий срок, дать себе шанс, но что-то подсказало мне, что это будет ошибкой. Ты нужна мне живой, я пока не готов отпустить тебя. Ты… – голос резко прервался, послышался шумный вдох. Внутри ощутилась резкая боль, так как я не хотела потерять последнюю ниточку, связанную с ним. – Это совершенное безумие. Если бы ты могла почувствовать то что чувствую я, ты поняла бы меня и простила. Ты поступила бы точно так же, не сомневаясь в своих действиях ни на секунду. И я знаю, что ты отчасти понимаешь меня, мы похожи. Я видел, как ты смотрела на меня. Я видел. Я знаю.
Наступила тишина.
Боль постепенно отступала, я чувствовала, что голова начала проваливаться в бездну.
Мысленно попрощавшись с голосом, я ощутила крохотное мгновение счастья.
Попрощалась.
Напоследок, из черноты донёсся аромат знакомых роз.