– Кто… – прохрипела я, игнорируя сухую боль в глотке. – Кто эта девушка…
Ян обхватил мои плечи не давая возможности шевельнуться, уткнулся носом в шею и крепко прижался к спине. Спустя пару мгновений я улышала сдавленные всхлипы.
По моей шее покатились чужие обжигающие слёзы.
– Ты не можешь оставить меня, не можешь…
Тишина вокруг, осторожно нарушаемая короткими всхлипами и приглушёнными грудными звуками, била по ушам, заставляя чувствовать стыд и очень странное, до этой поры незнакомое мне чувство. Я кое как высвободила ладони и аккуратно накрыла ими его горячие руки.
– Кто она? – тихо произнесла я.
Ян чуть ослабил хватку и ещё больше повис на мне.
– Она… я… я пытался… я так хотел… я не смог… – его голос надломился несколько раз. – Не смог, мне так жаль! Мне так жаль, мне так жаль!
Ян рыдал как маленький ребёнок, одинокий и потерянный малыш, захлёбываясь в собственном горе.
– Тише, тише, – внутренний голос молчал, но я поняла в эту самую минуту – я и не хотела слышать подсказок. – Я понимаю.
– Я не хотел этого, не хотел…
Он завыл как раненое животное. А вместе с этим звуком я почувствовала как растворялся мой собственный страх.
Руки перестали неметь, теперь я начинала ощущать всё немного иначе.
– Я не хотел, не хотел…
Голос изменился, стал намного выше. Слова были точно такими же. Я смотрела на это жалкое зрелище, а спина полыхала огнём, постоянно обращая моё внимание на себя. Он сидел передо мной на коленях, припал к полу словно молящийся и умолял простить его, лепетал оправдания, захлёбываясь в слезах. В тот момент я уже чувствовала отголоски того, что мне предстояло понять только лишь через несколько лет. Около него лежал окровавленный ремень, в воздухе отвратительно пахло кровью и его слезами. Не в силах больше терпеть этот ад, я будто в бреду взяла бутылку с алкоголем и вылила на его голову всё до последней капли. Щелчок зажигалки, короткий всплеск оранжевого пламени. Я бежала прочь, задыхаясь от притока кислорода. Бежала прочь от душераздирающего крика. Позади сгорали кровь, подвал и лживые слёзы.
Я гладила его по рукам, убаюкивая и успокаивая, а сама смотрела на лицо незнакомой мне девушки, смеющейся с глянцевой фотографии.
Глава 17: Тайник
Ноги жутко затекли, но я не решалась сменить позу или встать. Он крепко держал меня, обнимая сзади и слегка покачиваясь из стороны в сторону.
– Никто не должен был знать, никто… – я с трудом оторвала взгляд от фотографий. – Но это не моя вина!
– Не твоя, – собственный голос слышался как будто из под слоя ваты.
– Я так боялся…
– Знаю…
– Ава…
Сильные руки развернули меня без особых усилий, теперь я видела его заплаканное лицо.
– Это правда, слышишь? Я честен перед тобой, – он судорожно хватался за мои плечи, будто хотел удостовериться что я настоящая. – Я расскажу, расскажу тебе, потому что ты поймёшь…
Делая над собой огромное усилие, я сильно зажмурилась и распахнула глаза, мягко убирая его руки. На мое удивление, он подчинился.
– Я не чудовище, – повторил он дрожащим голосом. Его глаза вцепились в мое лицо. – Это произошло так давно, но я запомнил этот день, и не могу стереть его из памяти.
– И что произошло в тот день? – толкни меня, и я упаду вниз без сопротивления.
– 12 июля, самый разгар лета, так жарко, – темный взгляд подернуло дымкой, он смотрел сквозь меня, полностью растворившись в воспоминаниях. – Это был самый жаркий день за всё недолгое лето. Мне тогда только только исполнилось шестнадцать.
Девушка с фотографий всё ещё смотрела на меня. По спине пробежал холодок.
– В то лето я впервые почувствовал это, – шелковый голос снова задрожал. – Она была самым прекрасным созданием на свете, и она выбрала меня, подарила мне смысл, подарила мне меня. Настоящего.
– Как ее зовут?
Он придвинулся ещё ближе и взял меня за руку. Холодные влажные пальцы неприятно коснулись кожи.
– Я влюбился без памяти, хотел обладать ей, хотел, чтобы она обладала мной. Она открыла мне глаза на этот мир, и указала мой истинный путь, – пальцы до боли сжали руку. – Звали. Ее звали.
– Она…
Ян грубо обхватил меня и повалил на спину в одно мгновение, наваливаясь сверху.
– Умерла, – прошипел он на ухо, лишая возможности шевельнуться. – Умерла, так и не дав мне возможности любить ее.
– Ян, мне…
– Ее божественный образ отпечатался в моей памяти, как и её смех, волосы, длинные руки, даже её тень. Но я не помню её лица, сколько бы не прилагал усилий, – половину лица обдало горячим дыханием. – Не помню её лица, не помню…