— Сгинь! Сгинь! — прошептал он, когда увидел перед своим лицом мраморный кулак.
Крепко зажмурившись, мужчина моргнул несколько раз. Архангел принял изначальную позу. Развернувшись, диакон, было, хотел выйти из зала, но чуть не сбил Батюшку с ног. Он смерил Андрея строгим взглядом, и недовольно покачав головой, похлопал того по плечу. В тот же вечер ему тонко намекнули на принудительный отпуск и даже заставили подписать отпускные бумаги.
Но это было еще не все проклятие! Дома его ждала Кристина, сидевшая на краю дивана.
— Мне сегодня звонил Отец Павел и … — стушевавшись, девушка встала и подошла к мужу.
— Он сказал, что тебе становится хуже.… И поэтому я записала тебя к психиатру.
Диакон, было, открыл рот, но она его перебила:
— Это частный психиатр при санатории! И мы едем отдыхать туда всей семьей!
Все еще не давая сказать Андрею и слова, Кристина крепко обняла его, зарывшись носом под куртку.
Диакону вспомнилась замечательная песенка группы Пневмослон: «Да пошло все в жопу — сяду на коня! И ускачу куда-то в ебеня».
***
Санаторий был не так далеко от города, но на его территории располагался небольшой участок леса, оборудованный под отдых на природе: грязные шезлонги, рваные зонтики и убитая горем детская площадка — все было при нем. Иногда там даже видели закормленных белок, которые уже буквально падали с веток от ожирения.
Дорога от дома до санатория «Ясный Глаз» составила всего лишь двадцать минут, но Машка уже успела захотеть в туалет, перехотеть и захотеть кататься на качелях, которые она увидела возле главного входа. Пока Андрей парковал машину, девочка радостно выбежала, и, спотыкаясь об опавшую листву, забралась на карусель.
Уже придя на стойку регистрации, Андрей понял, что санаторий этот явно с уклоном на «душевнобольных» и никак иначе. А значит, любимая жена тоже записала его в психи. Но вдруг, он действительно сошел с ума, работая на такой работе? Опасливо покосившись на клиентов санатория, которые выглядели, как вяленые овощи, диакон сглотнул нервный ком.
«Господи…» — только на него и оставалось надеяться. Если он есть.
Всю ночь мужчина почти не спал. Лунный свет предательски светил через прозрачные шторы ему прямо на лицо. Только Саре и повезло, так как девушка устроилась за широкой спиной мужа — у стенки, куда свет совсем не доходил. Маша только изредка ворочалась и бормотала что-то сквозь сон — искала игрушечного котика, который к тому времени одиноко лежал на полу. Высвободившись из теплых объятий жены, он встал, и аккуратно подняв плюшевого друга, положил его рядом с дочерью. Девочка, словно учуяв товарища, медленно нащупала кота рукой и крепко-крепко прижала к себе. Остаток ночи диакон провел в полной тишине, рассматривая узорчатые светлые обои в комнате. В палате. Он все еще считал это заведение настоящей дуркой и переубедить себя в обратном было трудно.
Дернувшись от резкого стука, Андрей вскочил с кровати, инстинктивно повернув к двери. Выглянув в коридор, он столкнулся с полной женщиной в синем фартуке — всех звали на завтрак. Не то, чтобы это выглядело как в детском лагере, но…
Овсяная каша на воде, да еще и без сахара, на вкус была как настоящая рвота. Зажмурив глаза, Андрей с трудом засунул в себя маленькую ложку, но заметив, что почти все присутствующие едят еду из автоматов, диакон отставил тарелку в бок. Купив Маше пару шоколадок, мужчина выбрал на табло два Доширака, и, выпросив у поварихи глубокие тарелки, заварил себе и жене. Детское меню кардинально отличалось от того, что он видел в тарелках у взрослых: молочный коктейль, овсяные хлопья с молоком и бутерброд.
— Детей тут кормят на убой, а взрослых травят кашей-парашей! — шутливо толкнув Кристину в плечо, Андрей залил лапшу кипятком.
Ровно в десять начался сеанс с психотерапевтом. Подождав у кабинета, диакон неловко постучал в дверь. На крутящемся кожаном кресле сидела женщина лет пятидесяти, с черной толстой косой, которая была перекинута через одно плечо, в черном строгом костюме и в мерзких, треугольных очках.
— Доброе утро, — холодно бросила она, пролистывая карточки c фамилиями пациентов.
— Андрей Тихотрахов вы? — добавила психиатрша, глядя на диакона исподлобья.
— Чё? — впав в легкий ступор, мужчина на секунду завис, — Нет, я Иванов.
— Странно, такой фамилии у нас нет. Так… — женщина начала пролистывать карточки, — Мозгоебкова, Блевотин, Жопосраков… Нет, знаете, у нас только Тихотрахов Андрей Батькович.
— Ошибка какая-то… — присаживаясь на стул, прошептал диакон.
— Ошибка — это отрицание прививки от короновируса, а это — документы! Ладно, хрен с вами, рассказывайте.
Еще несколько секунд Андрей смотрел на женщину с широко открытыми глазами, и, когда та демонстративно прочистила горло, он отмер.
— Ну, у меня это… Усталость.
— Вы что так на меня смотрите? Вы что, в музее?
— Нет… Просто, ну. Странно все это как-то.
Хлопнув папкой по столу, психиатрша нахмурила темные брови и, сверкнув голубыми глазами, оценивающе смерила мужчину взглядом.
— Точно усталость?
— Да! Работаю и работаю, а на фоне работы глюки пошли! — не выдержав, вскрикнул он.
Женщина только вопросительно выгнула бровь.
— Да! Глюки! Двое! Два! Преследуют везде!
— А, а то я думаю, кто это за вами следом зашел.
В панике, Андрей вскочил со стула, и, повернувшись спиной к окну, схватил со стола карандаш.
— Шутка! — истерически усмехнувшись, врач прикрыла рот ладонью, — Так, подойдите к зеркалу, посмотрите на себя и крикните: «Никого тут нет!». И все пройдет!
— А вы точно психиатр? — Андрей и сам не заметил, как начал сомневаться в квалификации врача.
— Конечно! Хотите, я вам на картах Таро погадаю? У меня тут, где-то.
Встав со стула, женщина начала рыться в маленькой черной сумочке, и спустя несколько секунд выудила оттуда черный конверт.
— Новые, девственные! Сейчас, сейчас… Назовите любое число от одного до пяти!
— Шесть, — немного подумав, диакон стушевался и добавил, — Пять.
— Блять, опять туз выпал… — процедила сквозь зубы психиатрша, мешая в руках колоду карт.
Мозг в голове Андрея уже начал вариться, когда она показала ему карту с восьмеркой, на которой черной гелиевой ручкой было написано: «иди к черту». Не дав диакону прийти в себя, врачиха крикнула ему на ухо:
— Откройте рот!
Все еще прибывая в шоке, Андрей послушно сказал «А».
— Так-так-так! — она вытащила из-под стола несколько листов, — Энергия переполняет сегодня Львов, не останавливайтесь на достигнутом, но не переоценивайте свои силы. Будьте активными и инициативными, особенно во время… Тьфу, твою мать, это мое! Сейчас ваш диагноз найду!
Нагнувшись под стол, врачиха пропала из виду. Округлив глаза, Андрей привстал, но кто-то схватил его сзади за плечо.
— Вы кого там высматриваете? Своих выдуманных друзей? — расхохотавшись, психиатрша вновь села за стул. — У вас, значит, — покосившись на левую ладонь, она начала читать оттуда текст, — Алкогольный психоз, задержки в развитии специфические, идиотия, слабоумие старческое и хронический понос! Съешьте два куска мыла и в баню на снимок! Всего доброго!
Встав со стула, женщина, подхватив диакона под руку, чуть ли не вышвырнула из кабинета. Вылетев из кабинета пулей, Андрей начал искать жену. В палате ее не оказалось. Боковым зрением он заметил в окне силуэты — Кристина гуляла с дочерью на площадке. Нужно было собираться и валить отсюда к чертовой матери! Выбежав на улицу, попутно натягивая на себя куртку, он подбежал к жене, и, отведя ее в сторону, начал шептать на ухо:
— Они все тут чокнутые! Надо валить! Как можно скорее!
Отмахнувшись от мужа, Кристина положила руку ему на щеку, и, проведя большим пальцем по щетине, легонько похлопала.