Обнаженное тело Холли с раскинутыми в стороны руками и ногами свесилось с кровати. На матрасе, пропитанном кровью, лежали вывалившиеся из вспоротого живота внутренности. Остатки зубов были красного цвета, один глаз затек, а второй был широко открыт, отчего труп имел жуткий безумный вид.
Кэрри уставилась на свисающую с постели руку Холли, к указательному пальцу которой, покрытому свернувшейся кровью, прилипло белое перышко. Картина напоминала зловещую иллюстрацию к детской книге страшных сказок «Антология страшных историй». Эту книгу Кэрри на день рождения подарил ее дядюшка, и она пришла в ужас от иллюстрации на обложке. Ее охватил такой страх, что она спрятала книгу в шкаф, чтобы не видеть ее корешок, когда ложилась спать.
Йен прошла около кровати, и перышко, затрепетав в потоке воздуха, опустилось в лужу крови и мгновенно окрасилось в кроваво-красный цвет.
Им обеим было понятно, что Холли давно мертва, и тем не менее Йен дотронулась до сонной артерии женщины, чтобы проверить пульс. Она встретилась глазами с Кэрри, покачала головой и мимикой показала, что все кончено.
Кэрри посмотрела налево, куда избегала смотреть с того момента, как они вошли в спальню. Заметка в «Уикли глоуб» не соврала. Мальчик-носорог действительно существовал. И именно в прошедшем времени. Потому что некто отрезал ребенку голову и отбросил крохотное истерзанное тельце к стене, где оно и лежало у шкафа, переломившись под невероятным углом. Голову же этот некто водрузил на комод, откуда она смотрела невидящими глазами из-под полуприкрытых век на грубом, сером лице.
Кэрри почувствовала, что ее сейчас стошнит. Она не представляла, что и почему здесь произошло, но нечеловеческая жестокость этих двух убийств и те усилия, которые преступник потратил на то, чтобы замаскировать их истинную причину, говорили о том, что это совсем не простое убийство.
А вдруг Розалии и Хуану тоже угрожает опасность? – подумала Кэрри.
Раздался вой приближающихся сирен. Она не знала, были ли это те же самые полицейские, что участвовали в перестрелке на улице, или же приехал новый наряд. Но это не важно. В любом случае помощь на подходе. Она почувствовала колоссальное облегчение и впервые полностью осознала охвативший ее ужас. Автопилот отключился, чувство долга постепенно сходило на нет, так что уже ничего не сдерживало этот кошмар и не могло помешать эмоциональному осмыслению произошедшего. У Кэрри начали мелко дрожать руки.
– Давай подождем в холле, – предложила Йен дрожащим голосом. – С меня достаточно.
Кэрри кивнула, и они осторожно вышли из квартиры тем же путем, что вошли, стараясь не нарушить картину места преступления.
Место преступления?
Умом Кэрри понимала, что это так и есть, но термин показался ей слишком обыденным и прозаичным. То, что здесь произошло, было гораздо серьезнее, чем просто преступление, и называть его так значило умалять его значение. Произошедшее было гораздо глубже, сложнее и ужаснее, и Кэрри не чувствовала себя в безопасности, пока не кончился опрос и они с Йен не покинули здание, этот проблемный квартал и не вернулись в офис.
Глава 5
Том Лоури все еще оставался главной новостью. Даже через неделю после его смерти распад его личности, достойный отдельного эпоса, занимал первые страницы газет в Лос-Анджелесе, и Брайану отчаянно хотелось поучаствовать в расследовании на своем уровне. Хотя он никому этого не говорил, он мог посмотреть на всю историю под необычным углом зрения – каракули, найденные в журнале Лоури и на покрытых кровью стенах его спальни, были точь-в-точь такими же, как в письме его отца. Брайан не понимал, что можно выжать из этого совпадения, но здесь была какая-то связь, и его репортерский инстинкт подсказывал ему… нет, настаивал на том, чтобы Брайан занялся расследованием этой серии убийств.
Однако он занимал еще слишком незначительное место по редакционной табели о рангах. Несмотря на его награды и на то, что его пригласили на работу в редакцию «Таймс», были и другие репортеры, более именитые и с большим количеством наград, чем у него, и, что гораздо важнее, занимавшие более высокое положение в редакции. Брайану надо было доказать, на что он способен, прежде чем какой-либо редактор доверил бы ему такой лакомый кусок, как дело Лоури.
А сейчас он ждал, что скажет редактор по трем предложенным им самим эпизодам, и сидел в комнате отдыха в компании спортивного колумниста, парочки очеркистов и помощника редактора. Все они читали разные полосы сегодняшнего номера газеты. В помещение зашел Том Спраг, репортер, писавший об увеселительных мероприятиях, налил себе чашку кофе из кофе-машины и сел за столом рядом с Брайаном.