Все выглядело нормально, но нормальным не являлось.
В Блэк Спринг что-то произошло, вдруг догадалась Джослин.
«А если дома случилась беда?» – подумала она, похолодев.
Джослин вытащила из кармана мобильник и позвонила Стиву, но муж не ответил, даже голосовая почта не включилась.
Звенящая тишина в телефоне лишь подтвердила ее предчувствие.
Нам надо домой, пока не поздно.
Это настигло ее неожиданно, но Джослин сразу же узнала его, хотя навязчивый образ преследовал ее восемнадцать лет назад, когда они со Стивом пытались сбежать на край света и спрятаться в бамбуковом бунгало на побережье Таиланда.
А она-то думала, что давным-давно похоронила их в глубине своего сознания и старые страхи никогда не выйдут наружу.
Но ведь за последние две недели все изменилось, не так ли?..
Они со Стивом решили, что, в общем-то, живут счастливо.
Глупцы! Как же она заблуждались!..
Тайлера не вернешь, и неизвестно, выкарабкается ли Мэтт.
А видение тем временем трансформировалось. Она увидела, как истерически выдирает у себя пряди волос и разбрасывает больничные бумаги Мэтта, закрепленные на планшете. Еще в воздухе листы складываются в коллаж из фотографий мертвых детей и подростков. На их телах зияют рваные раны.
Следующая картина. Мертвые дети Блэк Спринг лежат на полу палаты. Один из них – Мэтт. Его лицо разодрано, из свежих порезов торчат тлеющие угольки.
А видение опять изменилось. Теперь Джослин увидела себя.
Она – нагая, катается в лужах краски. Когда ее кожа становится красно-черной, к ней подбегает дикий кабан. Блестят кривые клыки, зверь берет ее силой, похрюкивая и топоча копытами, а она визжит от наслаждения.
Джослин понятия не имела, сколько времени она простояла на месте, уставившись в стену и онемев от ужаса.
Образы промелькнули перед ее мысленным взором и угасли.
Единственное, что она ощутила, – слабую, но четкую мысль, что кошмар прекратится лишь вместе с ее жизнью.
Однако она не испугалась: ее душа лишь наполнилась глухой печалью и невыразимой тоской.
Джослин поковыляла к окну на свинцовых ногах. Взяла стул и замахнулась, чтобы разбить стекло.
Палата Мэтта находилась на пятом этаже.
Ей спас жизнь телефон, который внезапно зазвонил. Джослин ошеломленно заморгала. Она еще не освободилась от морока, но немного пришла в себя.
«Неужели я действительно решила свести счеты с жизнью? – испугалась она. – Я хотела выброситься из окна. Что со мной сегодня творится?»
Джослин ожидала увидеть на экране фото Стива.
Но нет, звонил ее отец.
– Папа!
– Ты не спустишься поужинать? Сейчас в кафе не слишком много…
– Мне надо домой! Отвези меня в Блэк Спринг, пожалуйста!
– Но я решил, что ты…
– Я беспокоюсь за Стива, – перебила она отца.
Самое очевидное, что можно сказать сейчас. И немного правды.
– Не получается до него дозвониться.
Она не имела права рассказать отцу, почему именно ей необходимо вернуться в Блэк Спринг. Но чувствовала себя так, словно где-то на юге появился огромный магнит, который притягивал ее сознание.
Похоже, город манил ее: она уже слышала голоса, сливающиеся в стройный хор.
Она должна подчиниться, пока не произошло самое плохое.
– Наверное, свежим воздухом подышать вышел, – доброжелательно проговорил Милфорд Хэмптон. – Джослин, ты просто в отчаянии. Почему бы тебе…
– Папа! Мне нужно ехать домой! Подгони машину поближе! Встретимся у входа.
– Ладно, Джослин, – озадаченно произнес отец.
Джослин нажала на «Отбой».
Соберись, приказал она себе.
Сосредоточься.
Позади нее раздался шорох. Мэтт выдернул из руки иглу капельницы и поднес ее к губам.
Джослин одним прыжком очутилась у койки сына и с криком выхватила трубку из его руки.
Игла полетела на пол вместе с куском пластыря. На простыню потекла тонкая струйка крови.
– Мэтт, милый, успокойся, – взволнованно проговорила она. – Мы сейчас поедем домой. Все будет хорошо.
Но мрак, который бурлил где-то внутри ее, не рассеивался.
Теперь он стал еще сильнее.
Вероятно, неведомая сила завладевала и Мэттом. Джослин выдернула скользкую трубку принудительного питания из носа Мэтта и кинула ее на одеяло. Она действовала осторожно, преодолевая порывы безумия, схожие с приступами тошноты.
С трудом нацепила на одеревеневшее тело Мэтта футболку с капюшоном – с третьего раза, вдобавок едва распутав рукава, так дрожали у нее руки.
Выглянув в коридор, она заметила кресло на колесиках. Джослин, не раздумывая, закатила его в палату. Затащила на него Мэтта, обула сына в кроссовки и поставила ноги сына на подножки кресла.