– И ей пришлось выбирать между своими детьми? – воскликнула Бамми.
Пит пожал плечами.
– Люди не особенно милосердны. Ледяной ветер из развалин средневековой Европы долетел и до Нового Света. Обвинения в колдовстве приветствовались. А у Катерины не было выбора, и она убила сына, чтобы спасти дочь, после чего ее «милостиво» приговорили к повешению, а не к сожжению на костре. Горожане заставили ее лично спрыгнуть с табурета, дабы это символизировало раскаяние и очищение. Потом ее тело бросили в яму в лесу, на съедение диким зверям, так полагалось поступать с ведьмами. Таков финал трагической истории.
– Господи, – пробормотала Бамми.
– За исключением того, что Катерина не была невинной жертвой, – встрял Грим.
Супруги Делароза уставились на него.
– Если говорить точнее, то мы не знаем, была ли она действительно виновна в тех преступлениях, в которых ее обвинили, – поспешно произнес Пит. – Даже находясь в Блэк Спринг, сложно прийти к окончательному выводу по этому поводу. Но люди верили в то, что Катерина воскресила сына из мертвых, поэтому для них она являлась ведьмой. Можно предположить, что затворническая жизнь помогла ей развить некие способности, хотя нет никаких свидетельств того, что она творила чудеса либо использовала свой дар для причинения вреда окружающим. Куда вероятнее, что ее насильственная смерть, которой предшествовали пытки и принуждение к убийству ее собственного сына, и превратила Катерину в неупокоенное создание. Но мы и сами блуждаем в потемках. Мы не очень разбираемся в оккультизме.
– Ладно, – пробормотал Берт Делароза, опрокинув стопку «Столичной». – Зато у вас, ребята, есть свой деревенский призрак.
Берт визгливо захихикал, будто сам поразился своим словам, и поднял пустую рюмку, глядя на Грима.
– А ты не врал мне, когда предупреждал меня про здешние нравы, приятель! Я-то думал, ты намерен вышвырнуть меня и Бамми из милого местечка. Что ж, порой мы ошибаемся.
– Что ты имеешь в виду? – ошеломленно пискнула Бамми.
– Про тот день, когда Роберт и та женщина пытались нас подкупить. Вечером Роберт звякнул мне на мобильный и опять попытался отговорить. Он нес всякую чушь про злую ведьму, которая живет в лесу… Я тебе ничего не сказал, поскольку был в шоке! Я решил, что они перегнули палку, и не хотел тебя тревожить. И вот что получилось, дорогая…
– Извини, – ответил Грим, скрыв усмешку.
– Вы назвали ее деревенским призраком, – заявил Пит. – Определение не совсем правильно, но близко к истине. Не требуется особых усилий, чтобы признать реальность женщины, которая материализовалась в вашей спальне. Но почему вы не позвонили в полицию, когда заметили Катерину? Ведь люди обычно именно так и поступают, когда видят в доме незнакомца. Странно, что вы не вызвали «Скорую помощь», учитывая внешний облик Катерины!
Делароза неловко поерзали в креслах. У Стива возникло ощущение дежавю: новички, которых они знакомили с устоями Блэк Спринг, всегда реагировали одинаково.
Это случалось не чаще пары раз в году, если повезет – в более приемлемое время суток.
Стив хмыкнул и погрузился в воспоминания.
Восемнадцать лет назад Пит Вандермеер был гораздо моложе и работал на кафедре социологии в Нью-Йоркском университете. Может, еще не настолько опытный рассказчик, но с тем же самым задумчивым спокойствием в голосе. Именно Пит и рассказал им правду про Катерину и Блэк Спринг.
Что до Стива, то он, конечно, не забыл, как его раздирали противоречия. Они с Джослин ничего не понимали, пока Пит не побеседовал с ними начистоту.
Мы слушали байку про ведьму и верили в нее, потому что видели Катерину своими глазами, подумал он.
Наконец заговорила Бамми:
– Почему-то кажется, что она… не чужая. С ума сойти! И еще чувствуешь, что она – нечто плохое.
Бамми повернулась к мужу:
– Можно, дорогой?
Берт хотел возразить, но лишь махнул рукой:
– Давай.
– Мы еще не уснули. Мы были… заняты друг другом.
Бамми изящно скрестила руки на груди и покраснела, а Стив с Гримом прикусили языки. Однако Стив едва не присвистнул: за всю свою врачебную карьеру он ни разу не слышал настолько скромных речей, когда рассказчик повествовал о сексе.