Ника выросла, по настоянию родителей стала экономистом, складывала, делила и подсчитывала проценты, вставляя в таблицы циферки, – о своих детских фантазиях давно позабыла.
Всё переменил случай. Ей срочно понадобилось попасть в Питер, на свадьбу к Полине, той самой, дачной, причем прямо завтра днем. Ника в ужасе поняла это накануне вечером. Ей запомнилась совсем другая дата, но Полина неожиданно прислала эсэмэску: «до завтрашней встречи». Ника проглядела в почте старые письма – боги! Свадьба была не 17-го, как ей запомнилось, а 15 октября! Полина – подруга детства, полжизни не разлей вода – не поехать было нельзя!
Ранним утром Ника бросилась на вокзал.
Билетов на «Сапсан» уже не было, проводницы сурово качали головами, Ника обреченно шагала от вагона к вагону и спрашивала каждую – без толку, пока не добрела до кабины машиниста. Машинист как раз вышел выкурить перед стартом сигаретку. В синей форме, фуражке он поглядывал на утреннее октябрьское небо, размытую по небу розовую дымку, скопище крыш, пока взгляд его не уткнулся в Нику.
Ника произнесла несколько жалобных слов, всхлипнула, и машинист растаял – ему понравилась ее робкая и отчаянная интонация, выражение глаз, слезы и вообще она сама – симпатичная! несчастная! ситуация же и в самом деле складывалась не очень…
В Питер Ника ехала в кабине машиниста по имени Гриша, всю дорогу они болтали без умолку, пожилой и усталый помощник им почти не мешал.
Ну что, сказать, что в этой истории было самое удивительное?
Нет, вовсе не то, что Ника с Гришей через три месяца поженились, подумаешь, дело молодое. Удивительно, что в кабине Гриши висел календарь одной известной строительной фирмы с ее же логотипом во всю ширь – парусником под когда-то красными, но сильно выгоревшими на солнце за длинный год нежно-розовыми парусами.
Глава вторая
Неразделенная любовь
М. К. Самое время, преодолев все тревоги и страхи, поговорить о чувстве. Влюбившись, человек словно пробуждается от долгого сна – и вот уже девушка, которую он встречал каждый день, но не замечал, или этот молодой человек, который несколько раз мелькал в большой компании, оказываются необыкновенными. Может, он и не красавец, но зато какой взгляд, а тембр голоса! И вот уже всё тебе в нем мило, даже оттопыренные уши, даже руки-клешни, всё кажется совершенным. Ни единого недостатка! Крыша полностью снесена и унесена ураганом прочь. Влюбленность как исток отношений, как бурное, но неизбежное их начало – правильно я ее описываю, так все и бывает? Озарение, взрыв, тяга.
Т. Б. Возможно, вас удивит утверждение, что силой, притягивающей друг к другу влюбленных, является не столько стремление к продолжению рода, сколько желание – каждым из них – симбиотического единства, пережитого когда-то в полноте с собственной матерью.
Эмоциональная связь с матерью оставляет в душе ребенка неизгладимый след. Для младенца мать олицетворяет весь мир. Она – источник жизни. Не только в том смысле, что в ее теле зародилась его жизнь, что она питала его своими соками, пока он был в утробе. Но родив его, мать и дальше обеспечивает младенцу выживание, удовлетворяя его жизненные потребности. От любви и заботы матери в буквальном смысле зависит жизнь ребенка. Никакие другие отношения никогда не будут такими тотально значимыми для нас, как отношения с матерью в первые дни, недели и месяцы нашей жизни.
И этот первый – бессознательный – опыт любви, хранящийся в нашей памяти на самой ее глубине, будет оказывать на нас влияние всю нашу жизнь. Абсолютное, безусловное приятие, которое давала нам мать, когда мы были еще ее частью и в первые, самые важные недели нашей жизни, – вот образец любви, к которой мы будем стремиться. Всю жизнь будем искать в отношениях ту полноту слияния с другим, которую когда-то уже испытали. Будем надеяться, что это возможно. А несбыточность этой надежды будет порождать разочарование в том, кто не смог нам такую любовь дать…