- Хорошо. Скажи, что останешься.
Она опустила руку ниже и села, глядя мне в глаза.
- Останусь, но при одном условии.
- Назови его.
Нахмурившись, Оберн продолжила.
- Моя работа над мемуарами идет довольно хорошо.
- Я рад... - Оберн не часто говорила со мной о своей работе после того вечера-вдохновения у маяка. Я сотни раз думал о том, что она пишет, перебирая все возможные варианты и проводя параллель с “На маяк”, но я слишком уважал ее, чтобы спрашивать.
- Настолько хорошо, что я подумываю опубликовать их. Ну, пока у меня только двадцать две тысячи слов, но это превращается в полноценный роман, и я не могу остановиться. Я словно одержимая пишу посреди ночи. Никогда прежде я не писала так быстро, идеи просто приходят и приходят, - рассказывала она, оживленно жестикулируя.
Моя улыбка стала шире.
- Это потрясающе.
- Да. Эти ощущения ни с чем несравнимы. Но, вот о чем я думала... я не хочу отдавать их тебе, в качестве курсовой работы я имею в виду.
- Что? Почему?
Нервно заламывая руки, она ответила.
- От мысли, что кто-то прочтет эту работу на данном этапе, у меня мурашки бегут по коже.
- Это не честно. - Я повернул голову вправо, чтобы видеть ее. Она посмотрела на меня с грустью на лице. - Послушай, если не хочешь, чтобы кто-то читал их, я могу это понять. Но ты лишь обманываешь себя, не позволяя кому-то взглянуть на свою работу раньше времени.
- Я не буду сдавать эти мемуары.
Я окончательно развернулся, чтобы смотреть ей в глаза, и она наградила меня неловкой улыбкой, пытаясь снять напряжение. Я рассмеялся в ответ.
- Хорошо, но у меня тоже есть условие. Ты останешься на выходные, и я не буду наказывать тебя за отказ сдать работу... только если ты сама этого не хочешь? - Я вопросительно приподнял бровь, чем вызвал смех Оберн.
- Думаю, я могу согласиться на эти условия. – Вытянув губы, она сделала вид, что обдумывает мое предложение, и я снова рассмеялся.
- Что?
- Ты выглядишь, как утка. - Ее брови взлетели вверх. - Твои губы, когда ты вытянула их, выглядели довольно мило, - наконец, закончил я и тут же пожалел о своих словах.
- Милая утка?
- Чертовски милая и сексуальная утка, - я усмехнулся, прижимая ее к себе. Ее смех наполнил пространство вокруг – мою комнату, мою квартиру и всю мою жизнь. Я поднял Оберн и посадил на себя верхом. Она смотрела на меня сверху вниз, ее темные волосы были растрепаны, на губах играла улыбка, а глаза сверкали озорством.
- Знаешь, а ведь я могу научить тебя паре вещей для твоей истории, - поддразнил я.
- Ты уже это сделал, - она поцеловала меня в кончик носа.
Засмеявшись, я притянул ее вниз, к своей груди, и поймал зубами ее нижнюю губу.
- Не могу дождаться того момента, когда заполучу тебя на все выходные. – Каждый мускул в моем теле напрягся, когда одной рукой я сжал ее попку, а вторую положил ей на талию. Я хотел раствориться в ней, потому как знал, что наше время пролетит очень быстро, и мне придется ее отпустить. Но я не мог думать о будущем, иначе меня снова парализует от страха. Вместо этого я крепко ее обнял.
Глава 14
Оберн провела следующие выходные, уютно расположившись у меня дома. День за днем она медленно проникала в мою жизнь. Мы покинули квартиру лишь однажды, чтобы сходить поужинать. Я пригласил ее в модный ресторан в пятизвездочном отеле в центре города, забронировав столик на поздний воскресный вечер. Приехав на место, мы с облегчением вздохнули, когда увидели, что основная часть гостей уже разошлась. Наш ужин состоял из белого вина, устриц и краба - вещей, которые Оберн никогда не пробовала. Мне нравилось ее стремление познавать наслаждения жизни, и была приятна мысль, что я могу показать ей что-то новое. Я всегда был тем парнем, который сначала все тщательно анализирует и долго выжидает, прежде чем приступить к делу. Оберн была для меня как глоток свежего воздуха.
Оплатив счет, я как истинный джентльмен отодвинул ей стул, лаская взглядом изгибы ее стройных ножек и молочных бедер, частично срытых под облегающим кожаным платьем.
- Спасибо за компанию. - Я провел рукой верх по ее ноге, запустив пальцы под край платья. Вырисовывая круги на нежной коже, я передвинул руки на округлую попку Оберн и притянул ее к себе в почти пустом зале. - Из-за тебя мой член был твердым на протяжении всего вечера, - пробормотал я. Она вздрогнула, и по ее коже побежали мурашки. - Ты ведь нарочно это делаешь, не так ли? Еще более короткое платье было бы просто верхом неприличия, - прорычал я, желая скользнуть под него руками.