Сегодня вечером эти мужчины будут раздевать меня глазами, они всегда так делают, но впервые мне интересно, каково это — по-настоящему наслаждаться тем, что кто-то смотрит на меня таким образом.
Кто-нибудь вроде… Райана.
Я медленно провожу пальцами от ключицы к выпуклости груди, и холод от моего прикосновения заставляет меня дрожать, а соски напрягаться. Проводя рукой по бедрам, я наблюдаю, как мурашки покрывают мою кожу, как это было раньше, когда Райан убрал волосы с моего лица.
Было ли это желанием?
Это похоже на потребность. Как будто мне было нужно, чтобы он держал меня за руку, как будто мне было нужно, чтобы он притянул меня ближе, но все это ощущение было мне так чуждо.
Я использую отражение в зеркале, чтобы посмотреть на верхнюю часть своих бедер, которая, как всегда, полностью обнажена. В ту секунду, когда я достигла половой зрелости, моя мать оплатила мне лазерную эпиляцию, заявив, что нечто вроде того, что я гладкая, стоит дороже. Я не уверена, было ли это ее попыткой повысить самооценку, но, по крайней мере, это означает, что мне не нужно беспокоиться о бритье или восковой эпиляции, как всем остальным.
Я осторожно провожу пальцем по своим складочкам, ловя тугой бугорок, молящий о внимании, и мои щеки краснеют, когда мое тело становится легким, почти парящим от прикосновения, когда с моих губ срывается вздох.
— Бетани, стилисты ждут тебя. Тащи свою задницу сюда! — кричит моя мать, заставляя меня отдернуть руку от своего тела. Я быстро оборачиваю вокруг себя полотенце, пока она дергает ручку двери.
Поспешно отперев дверь, я обнаруживаю, что она стоит прямо на моем месте, ее глаза скользят по мне, пока я моргаю, глядя на нее, молясь, чтобы мое маленькое исследование не было написано у меня на лице. Она вздыхает, оглядев меня с головы до ног, и машет рукой, чтобы я шла за ней в ее гардеробную, не говоря ни слова.
Я иду по коридору, и в ту секунду, когда я вхожу в ее комнату, все становится размытым. У меня нет выбора. Беверли и Рут следуют указаниям моей матери и обращаются со мной как с куклой, кажется, целую вечность.
Я ненавижу каждую секунду, когда мое лицо покрыто косметикой, мои волосы расчесаны с точностью до дюйма, а остальные части тела покрыты средствами для загара. Я научилась просто откидываться на стульчик, который они приносят, и позволять им делать свою работу, стараясь не думать обо всех усилиях, которые мне приходится прилагать, чтобы избавиться от всего этого в конце вечера.
Однако рядом нет никого, кто мог бы помочь мне в этом, и я, вероятно, была бы гораздо более сговорчивой во всем этом, если бы мне оказали помощь.
— Сегодня вечером она может надеть это платье, его прислал Бернард, — говорит мама, и я наконец открываю глаза, когда Рут отстраняется от нанесения дополнительного количества румян на мои щеки. Мои глаза чуть не вылезают из орбит при виде маленького лоскутка материи, которым она размахивает передо мной.
У меня нет возможности взглянуть на себя в зеркало, поскольку Рут помогает мне подняться на ноги и позволяет опереться на нее, пока Беверли протягивает мне платье, чтобы я могла в него влезть. На этой чертовой штуковине так много вырезов, что мне требуется минута, чтобы принять правильное положение рук.
Я смотрю на себя сверху вниз. Если бы я собиралась на вечеринку с друзьями и чувствовала себя хорошо от того, что на мне надето, мне бы понравилось это платье. Это определенно подразумевает элемент уверенности, но я ношу это не для себя, я ношу это для них.
Беверли нежно улыбается мне и поворачивает к зеркалу. Черное платье плотно облегает фигуру, почти нарисованное на моей коже, с разрезом на животе и отсутствием еще одного куска материала на бедре. Я выгляжу круто, это точно, но под их пристальными взглядами я чувствую себя неуютно.
Мои светлые волосы убраны с лица с помощью геля, чтобы они идеально лежали на месте, и скручены в идеальный пучок на затылке. Черное колье обвивает мою шею, а серебряные серьги свисают почти до плеч. Мой макияж состоит из красных губ, дымчатых глаз и длинных накладных ресниц. Я выгляжу намного старше восемнадцати.
— Обувай это, малышка, — шепчет Рут, ставя пару туфель на каблуках рядом со мной. Каблук и подошва черные, но ремешок на верхней части пальцев прозрачен, и я замечаю, что, когда они красили мои ногти, они выбрали красный цвет, который идеально подходит к моим губам.