— Не совсем. Но в последнее время я не могла нормально спать, так что, по-моему, это звучит идеально, — шепчу я, и выражение понимания преображает его лицо, когда он прикусывает губу.
— Эту ночь ты будешь в безопасности, я обещаю. Как насчет того, чтобы поесть, а потом мы уйдем? Ты можешь принять душ, расслабиться и лечь спать пораньше. Я постою на страже у твоей двери, пока ты будешь спать, — предлагает он, и я думаю, что на этот раз действительно могу расплакаться. — Но, Бетани, мне нужно, чтобы ты знала, что я серьезно говорю, что действительно прикончу того, кто сделал это с тобой. Все, что тебе нужно сделать, это сказать слово.
Яд в его голосе, когда он выдавливает слова, дает понять, что мне, черт возьми, лучше поверить, что он имеет в виду каждую унцию этого предложения. Я хочу рассказать ему все сейчас и рассказать всю свою историю, но какая-то маленькая часть меня сдерживает правду — я не уверена, на долго ли это.
Он монстр? Возможно.
Очевидно, я окружена ими, но для него, думаю, я могу сделать исключение.
Четырнадцать
РАЙАН
Я расхаживаю взад-вперед перед дверями во внутренний дворик, которые выходят на пляж, ожидая ответа от Бенджи. Бетани крепко спит в гостевой спальне, пока я тут схожу с ума.
Я пытался вести себя спокойно, когда она не могла доверить мне то, что с ней происходит, но внутри это разъедает мою душу, и я вот-вот взорвусь от необходимости, черт возьми, исправить эту ситуацию для нее.
Я видел это в ее глазах, когда мы сидели лицом друг к другу "У Пита". В этой ситуации есть нечто большее, чем просто побои, нанесенные ей по лицу, и я должен знать, что еще происходит. Это больше не желание, это потребность, потому что я чувствую, что секреты душат меня.
Уже немного за полночь, и мне действительно пора спать, но я подавил свою гордость и обратился к Бенджи с просьбой помочь мне разобраться, что происходит с этим гребаным городом.
Перед тем, как я уехал из Академии Физерстоун в Найт-Крик, Бенджи предложил помочь мне с заданием, поскольку знал, насколько оно охуенно большое, но, будучи самовлюбленным придурком, я отказался. Я хотел сделать это сам, но теперь это касается не только меня.
Интуиция подсказывает мне, что все, что мне нужно знать, связано с Бетани и ее семьей, или, если я хотя бы покопаюсь в ее родителях, я чувствую, что двинусь в правильном направлении. Впервые в своей жизни я чувствую себя самым самоотверженным, каким когда-либо был.
Безопасность Бетани Эшвилл для меня важнее, чем выполнение этого задания без посторонней помощи.
Моя рука сжимается, когда я смотрю на океан, луна — единственный источник света, падающий на рябь воды внизу.
Я выбил дерьмо из Чеда раньше, и я бы сделал все это снова, если бы пришлось, хотя я знаю, что это не то удовлетворение, которого я действительно хочу. Нет, мне нужно добраться до человека, причинившего ей боль. Я смогу сдерживать свой гнев лишь еще некоторое время, прежде чем он возьмет верх и дойдет до убийства ради нее.
Мне все же удалось попасть в главный офис, за исключением того, что мое внимание к деталям могло бы быть немного лучше, поскольку я был слишком сосредоточен на Бетани и на том, что она была наедине в классе с этими ублюдками. Никому нет дела, ни одна душа в школе не достаточно порядочна, чтобы увидеть сломленную, избитую девочку и спросить, все ли с ней в порядке или нужна ли ей помощь. Они же должны об этом заботится, черт возьми.
Это потому, что она Эшвилл? Потому что ее родители — семья-основателей, которая контролирует этот город больше, чем кажется на первый взгляд?
Я оглядываюсь через плечо, как будто у меня рентгеновское зрение, чтобы убедиться, что с Бет все в порядке, и тот факт, что я не могу, заставляет меня вздохнуть.
Все хотят сидеть без дела в розовых очках и верить, что Найт-Крик — хотя бы наполовину приличное место для жизни.
Если я думал, что Физерстоун плохой, я ошибался. По крайней мере, в Физерстоуне ты знаешь, чего ожидать — кровь, насилия и хитрых ублюдков. Но здесь? Здесь ожидаешь ощущения спокойствия маленького городка, как в гребаных "Девочек Гилмор" или что-то в этом роде. Вместо этого он просто полон скрытых истин, лжи и нарциссизма, и я знаю это, потому что это единственная причина, по которой я здесь.
Мне следовало бы поспать, но мой мозг просто совсем не готов к этому.