Шестнадцать
БЕТАНИ
— Я победил! Я победил! — Хантер ликует, вскакивая на ноги с поднятыми руками. Он бегает по своей комнате как сумасшедший, его светлые волосы развеваются вокруг лица.
Я не могу не улыбнуться его беззаботной радости, даже если он только что обыграл меня в "Монополию". Я даже не была с ним помягче и не делала ходов, которые направили бы его к победе. Он просто уничтожил меня.
— Победителю, победителю, ужин из курицы, — поет он, прежде чем плюхнуться на кровать рядом со мной.
— Ты разгромил меня, Хантер. Я больше никогда не буду играть с тобой в эту игру, — говорю я, надув губы, и он закатывает глаза, когда я убираю фигурки.
— Бетани, ты слишком мягкая со мной, чтобы никогда больше не играть со мной в эту игру, — заявляет он, и он не ошибается. Придурок.
— Не заставляй меня надирать тебе задницу, — угрожаю я, поднимаясь на ноги и направляясь к нему с улыбкой на лице.
Он со смешком быстро вскакивает на ноги. — Не смей, — ворчит он с ухмылкой на лице, оценивая комнату и то, как обойти меня.
Дверь его спальни внезапно распахивается, небрежно ударяясь о стену.
Мне даже не нужно смотреть, чтобы понять, что это мой отец. Таким появлением он хочет заявить о своем присутствии.
— Хантер, твой друг пришел за тобой, а ты и близко не готов отправить к нему. Я в настроении отменить твою вечеринку с ночевкой из-за такого дерьма. Я не…
— Его сумка собрана, — быстро перебиваю я, хватая предмет с кровати Хантера. Я нарочно попросила его упаковать ее перед тем, как мы сели на пол играть в настольную игру, зная, что наш отец может войти и начать разглагольствовать в любой момент.
Я протягиваю сумку Хантеру, и он берет ее без слов, в его зеленых глазах отражается благодарность, пока он молчит, не желая говорить или делать что-либо, что может разозлить нашего отца. Мое сердце разрывается, когда я наблюдаю, как его личность тускнеет, и все ради того, чтобы нас не избили, хотя иногда это происходит из-за простого дыхания. Я ободряюще улыбаюсь ему.
Переводя взгляд на отца, я обнаруживаю, что он пристально смотрит на меня, когда я подталкиваю Хантера, пройти мимо него. К счастью, он не мешает Хантеру уйти, и давление в моей груди немного ослабевает, хотя я могу сказать, что не сорвалась с крючка из-за того, что прервала его.
Мой отец ничего не говорит, его взгляд прикован ко мне, он не произносит ни единого слова, пока звук захлопывающейся за Хантером входной двери не раздается вокруг нас.
Я нервно подпрыгиваю на ногах и заламываю руки перед собой, ожидая, когда он заговорит. Нет смысла пытаться пройти мимо него, это только заставит его наброситься быстрее.
В своей полосатой рубашке поло и джинсах он выглядит почти как расслабленный, практичный отец, но это яркий пример того, как внешность может быть обманчива, потому что темный блеск в его глазах показывает мне, что он готов напасть. Вид его сжатых по бокам рук только укрепляет мои опасения и подтверждает то, что, как я уже знаю, произойдет.
— Следуй за мной, — наконец требует он, поворачивается на каблуках и направляется к лестнице, не потрудившись дождаться моего ответа.
Я не задерживаюсь и не жду, пока он повторит мне дважды, от этого мне будет только хуже. Итак, с тяжелым вздохом я следую за ним, мои мысли возвращаются к разговору, который у меня был ранее с Хантером, пока мы играли.
— Я не хочу продолжать ходить на вечеринки с ночевкой и оставлять тебя здесь, Бетани.
— Я знаю, что ты этого не хочешь, Хантер, и это потому, что ты хороший брат, но я обещаю, что так будет безопаснее.
Выражение неуверенности не изменилось в его взгляде после моих слов, но он, казалось, понял достаточно, чтобы не спорить или, что еще хуже, остаться.
Я следую за отцом вниз, в его кабинет, где он оставляет дверь открытой для меня, и когда я неуверенно останавливаюсь на пороге, он дает мне знак войти. Я захожу внутрь и удивляюсь, что Брюс тоже здесь. Я не слышала, чтобы кто-то приходил раньше, но, должно быть, я была слишком увлечена игрой с Хантером.
Меня раздражает, что я пытаюсь как можно лучше осознавать свое окружение, но потом я легко отвлекаюсь. Мне нужно работать усерднее, если я хочу оставаться в безопасности.
Мой отец опускается в кожаное кресло за своим столом, и я заставляю себя не сломаться при виде этого места и воспоминаний, которые оно навевает. Мне противно, что оба этих человека присутствовали, когда они привели кого-то, чтобы… проверить меня.