— О’кей, — наконец выдохнула она с облегчением, — теперь вы свободны.
Прежде чем осторожно подняться, мне пришлось размять ноги.
— Благодарю, — сказал я, массируя запястья. — Как это вы тут оказались?
— Я здесь купаюсь каждое утро. Услышала зов о помощи. Вы уверены, что это не трюк?
— Какой трюк?
— Завлечь меня сюда. Вы могли видеть, как я здесь плаваю ежедневно, а потом притвориться полицейским, нуждающимся в помощи. — В её глазах появился проблеск надежды. — Ну, то есть завлечь меня сюда — кругом никого, вот и делай со мной что хочешь.
— Как вас зовут? — спросил я дрогнувшим голосом.
— Анджела Тумис. А вас?
— Эл Уилер.
Она поморщилась и еще раз укорила меня:
— Так вы ничего такого не имели в виду, а? Не подсматривали за мной целыми днями, не вызывали извращенных фантазий о том, что бы со мной сделали, попадись я вам в лапы?
— Мне пора, — бросил я, не дожидаясь, пока у меня лопнет башка. — Еще раз спасибо за все.
Я довольно резво покинул домик, поскольку в тот момент менее всего был расположен к долгим беседам со всякими разодетыми в бикини сумасбродками. Машина стояла все там же, перед домиком, и перед тем, как сесть за руль, я посмотрел на часы. 10.32. Демонстрация должна была начаться в одиннадцать, добраться туда на полной скорости можно будет лишь через час. По моим расчетам, Эрнандесу и его людям тоже понадобится примерно час, чтобы подойти к месту митинга.
Мне хватило пятидесяти минут. Дорога привела к краю долины, и последние минут пять езды по грязи довели меня до сердцебиения. Я тормознул около упреждающего знака перед полицейским заграждением и вылез из машины. Бросив взгляд на узнавшего меня полицейского в форме, я понял, что он лишь секунду назад оставил намерение задать мне хорошую головомойку.
— Ну как дела? — спросил я.
— Они примерно на полпути, лейтенант. Никаких происшествий. Пока, во всяком случае. Шериф едет впереди в патрульной машине и передает по радиотелефону: все в порядке. Но тут их поджидают все хозяева-плантаторы.
— Кто здесь командует?
— Сержант Стивенс. — Он указал вправо. — Он где-то там.
Я тут же отыскал Стивенса и ухватил его за руку. Он обернулся и с удивлением уставился на меня:
— Привет, лейтенант! У вас точно была хорошенькая ночка!
— Но не то, что ты думаешь, — хмыкнул я.
— Шериф жаждал вашей головы, насаженной на пику, после того как вы пропали вчера ночью.
— С этим разберемся потом. Сколько здесь народу?
— Две, может, три сотни. Пока все тихо. Но я не знаю, что будет, когда появится Эрнандес с компанией.
— Есть тут люди в масках Микки и Дональда?
— Да полно.
— Надо со всех снять маски, — сказал я. — Прикажи своим начать сейчас же.
Стивенс смутился:
— Лейтенант, шериф нам приказал строго-настрого не вмешиваться, пока толпа не выйдет из повиновения. Любое вмешательство, даже такая мелочь, как приказание снять маски, может спровоцировать беспорядки.
— Да плевать, что там шериф сказал! Я должен быть уверен, что никто в толпе не будет в маске, когда появится Эрнандес. — Воспользовавшись паузой, я прикурил. — Прикажи начать немедленно, слышишь?
Он откашлялся:
— Лейтенант, по правде сказать, со мной здесь только четыре человека. Потом, когда подойдет Эрнандес, вместе с ним появятся и шериф, и остальные. Тогда другое дело. Но пока я не могу позволить себе снимать кого-то из людей с заграждений, потому что…
— Конечно, — ответил я. — Понятно.
— Ну так как же, лейтенант? — переспросил он с ноткой недоверчивости.
— Надо как-то исхитриться, — громко сказал я сам себе. — Полагаю, достанется нам обоим, сержант. Возьми на себя одну сторону дороги, а я возьму другую.
— Извините, — пробормотал он, — я даже не знаю, о чем вы говорите.
— Об убийстве. Я знаю, что кое-кто намеревается убить Эрнандеса, и он будет в маске. Единственный шанс остановить убийство — это успеть опознать их до того, как они начнут стрелять.
— Вы себя нормально чувствуете, лейтенант?
— Омерзительно. Но я знаю, что прав.
— Если вы правы, лейтенант, в такой толпе будет нелегко опознать потенциальных убийц.
— Еще бы!
— Ладно, — заторопился он, — давайте я возьму эту сторону дороги, а вы — ту.
— Отлично. Они могут носить еще и белые комбинезоны.
— Я это запомню, лейтенант, — заключил он с иронией и зашагал прочь.
Я перешел на другую сторону дороги, туда, где толпа разбилась на кучки у изгороди, отмечавшей границу чьего-то участка. Окинув их взглядом, я отметил пару дюжин масок, причем Микки было больше, чем Дональдов в соотношении 2:1. Некоторые были явно детьми, но большинство — мужчины. Никаких белых комбинезонов видно не было. На лицах без масок читалось угрюмое ожидание — несомненно-, Лиза Фрейзер убедила их, что Мендозу убили люди Эрнандеса.
Пока я расхаживал вдоль толпы, спина моя хорошо прожарилась на полуденном солнце и мне захотелось обратно, домой, под холодный душ. Я преодолевал ярдов пятьдесят до того места, где толпа уменьшалась и заканчивалась, потом поворачивал обратно к заграждению. На другой стороне дороги народу казалось больше, и я мысленно пожелал Стивенсу удачи — он явно в этом нуждался. Да и я тоже! Время текло медленно, у меня рубашка уже прилипла к телу. Наконец показалась патрульная машина, и толпа беспокойно зашевелилась. Я пробился к изгороди, став к ней спиной, и принялся наблюдать одновременно и за толпой, и за демонстрантами.
Эрнандес, шедший футах в шести впереди своих, среди которых были и женщины, имел вид героя со строгим, решительным выражением лица. Патрульная машина остановилась у заграждения, с заднего сиденья поднялась грузная фигура Лейверса. Рядом остановился Эрнандес, повернулся лицом к своим соратникам, подняв руки кверху. Демонстранты покорно остановились, наступила тишина.
— Кто-то должен убить этого мерзавца! — произнесли рядом вполголоса.
— Люди! — начал Эрнандес звонким голосом.
На другой стороне в толпе произошла какая-то свара, потом на середину дороги между Эрнандесом и его сторонниками выбежали две девушки. Они стали прямо перед ним. Я без труда узнал Рону Генри и Мэриан Нортон. Обе были раздеты до пояса, с нарисованными на каждой груди и на каждой ягодице (едва прикрытой черными шортами) апельсинами. Обе начали плясать перед демонстрантами.
— Эй, Эрнандес! — разносился ясный голос Роны. — Почему ты не хочешь собирать их фрукты?
— Правда, Эрнандес, — вторила ей Мэриан, — если ты не станешь собирать их фрукты, мы не дадим тебе собрать наши!
Толпа издала одобрительный рев. Я выдернул из кобуры пистолет и беспомощно огляделся. Мозг педантично подсказывал: если убийце требовался отвлекающий маневр — то вот он!
И тут краем глаза я увидал промелькнувший белый комбинезон. Ринувшись за ним, я чуть не сшиб с ног малого, стоявшего рядом. Толпа хохотала, хлопала в ладоши и притопывала ногами, пока две девицы кривлялись перед беспомощным Эрнандесом. Снова возник белый комбинезон, на сей раз ближе, и я стал продираться к нему сквозь тесную толпу. Рядом запротестовал Микки подростковым голосом, а дородный Дональд больно пихнул меня под ребро.
Из толпы раздался протестующий свист, когда двое полицейских двинулись навстречу девицам, а я заметил, как белые комбинезоны остановились позади двух парней в первом ряду. В глазах вдруг сверкнуло отражение какого-то металлического предмета. Прямо передо мной стояла женщина ростом не более пяти футов.
— Дайте пройти! — прорычал я ей в ухо.
— Пошел вон, черт! — Она даже головы не повернула.
На пререкания времени не оставалось. Схватив за плечи, я сиганул через ее голову, в следующую секунду ударив с размаху по плечам белый комбинезон. Владелец его дико вскрикнул, и оба мы повалились на парней в переднем ряду. Рука в белой перчатке судорожно пыталась нащупать упавший на землю пистолет, но я оказался быстрее.