Наталья Брашкина
Шабаш
Глава 1
Мерцали звезды. Все вокруг замерло, успокоилось, и даже лес не шевелил ни единым листочком, только ручеек чуть слышно журчал, перебираясь через камни. У этих камней, на мху, устроилась ведьмочка, подложив под голову сумку и укутав ноги подолом длинного балахона. Она задремала, убаюканная сонным журчанием воды. Вдруг из темноты вынырнула сорока, проскакала по камням, кося на ведьмочку блестящим глазом.
— Путники, путники, путники, — затрещала она.
— Уйди, проклятая! — ведьмочка отмахнулась от птицы, и та проворно отпрыгнула и перелетела на ветку дуба неподалеку.
— Путники, путники, путники! — трещала она, не умолкая.
— Чего тебе нужно, несносная птица?! — с досадой спросила ведьмочка.
— Околдуй, околдуй, околдуй! — потребовала сорока.
— Отстань. Я сегодня уже сделала одну пакость — испортила молоко коровам в деревне, — ответила ведьмочка, не поднимаясь.
— Зачет, зачет, зачет, — протрещала сорока.
Ведьмочка зевнула и подумала, что сбивать с дороги путников ей еще не доводилось.
— Ладно, — сказала она, протирая глаза. — Где они?
— Там, там, там, — и сорока взлетела, указывая направление.
Костер ярко пылал, освещая небольшую полянку, окруженную густым молодым подлеском, за которым темной стеной высились старые деревья. У костра сидели двое. Молодой, высокий и широкоплечий, в поношенной дорожной одежде, и старик в мантии с обтрепанным подолом, старой остроконечной шляпе, с обвисшими полями, и меховой безрукавке.
Молодой имел внешность вполне заурядную, хотя черты его лица были и правильны, и приятны. Старик в этом смысле представлялся экземпляром более интересным. Лицо его менялось беспрестанно. Все слова сопровождались гримасами и ужимками, в которых немалое участие принимал длинный сизый нос.
Над костром, тяжело переваливаясь в котелке, уваривалась каша с солониной. Молодой вынул из котомки каравай, вытащил из-за голенища сапога нож и нарезал толстыми ломтями хлеб.
— И чего тебя, мой Принц, тянет в город? — говорил между тем старик, растянувшись на одеяле. — Разве там от ведьм спрячешься?
Тот, кого называли Принцем, молчал. Он вынул пробку, налил из фляжки в маленький стаканчик и протянул его старику. Старик принял стаканчик, сладко щурясь, опрокинул его в рот, передернул плечами.
— Хороша настоечка! — довольно пробормотал он, чувствуя, как по жилам побежал медленный огонь. Он лег обратно на одеяло и продолжил монолог, не смущаясь молчанием спутника:
— Ты думаешь, что если в городе народу много — безопасней? Как бы не так! Ведьмы за тебя обещали клад открыть. А в городе всякому деньги нужны позарез. Ведьмам веры нету — это каждый знает. Но уж таков род человечий: если пообещают ему золотишко, то и не верят, а донесут.
— Что же ты хочешь, старик? — тихо спросил Принц. — В лесу ночевать — у тебя кости ломит. В город идти — ведьмы изловят. Куда ни кинь — всюду клин.
— Не слушаешь ты меня! — пожаловался старик. И на это у него были все основания: Принц, и точно, старался пропускать мимо ушей слова Звездочета. — Говорю же, есть другие места, где за тобой ведьмам не придет в голову охотиться!
— Волшебная карта! — тихо проговорил Принц.
— То-то же — карта! — передразнил его звездочет и снова завел свою обычную присказку:
— Чего в нашей жизни хорошего? Днем идешь — жарко, едва ноги волочишь, ночью — холодно. Ревматизмы мучают. Вон, смотри, откуда ни возьмись, туча. Видать, ведьма нас сглазила.
Принц взглянул на небо. Действительно, звезды очень быстро закрывала черная, мрачная тень. Лес притих, будто прислушиваясь.
— Опять до нитки вымокнем! — вздыхал Звездочет, заворачиваясь в рогожку.
Туча не закрыла еще и половину неба, как черные недра ее осветились злобным бледным светом, и черные бешеные вихри рванулись вниз. И хлестнул ветер, словно пощечина. Задрожали, застонали могучие деревья, склонились кронами.
Принц снял котелок, закрыл его крышкой и поставил на землю. Завернулся в видавший виды плащ, и замер. Непогода его не страшила — привык.
Молния впилась в землю где-то рядом, и от оглушительного раската грома заложило уши. Заржала, вскинулась привязанная лошадь, закричал ослик. Принц сидел неподвижно. Старик же метался: вскакивал, пытался бежать, падал, полз на коленях обратно, и, наконец, нашел успокоение, уткнув голову в землю, зажав руками уши и выпятив зад. Принц усмехнулся.
Гроза, между тем, бушевала.
— Ну, как у нас дела? Бегут? — спросила ведьмочка себя и выглянула из кустов. Она увидела разоренную стоянку, двух человек и потухший костер.