– Конечно же это не честно, – Николай Николаевич вытянул под столом длинные ноги в чёрных джинсах. – Но это всё равно лучше, чем у них в области! Эти, которые говорят, что у себя они бы больше заработали… Кхм.. Они считали, сколько они проживают, проедают и пропивают? Пусть сначала прикинут, а потом говорят, где их обманывают – там или здесь. Там у него после месяца работы если пятихатка на кармане в день получки осталось, так он рад и счастлив. А у нас он двадцать тысяч выхлопа имеет, ведь он ни на что не тратится: жилье, еда, телевизор – пожалуйста! Так что он в выигрыше, как ни крути. Разве что досуга у нас для него меньше и с дисциплиной строже, но им досуга и не надо – они ведь почти все алкаши и кредитники.
– Но они говорят, что ехали туда, где средняя зарплата, если верить тому, что пишут в газетах, почти семьдесят тысяч, поэтому человек уверен, что он не требует для себя многого. Им те же кредиты, ипотеки платить…
Губы Николая Николаевича опасно сузились:
– Ты семьдесят косарей получаешь? Вот и я не получаю. Слыхала анекдот такой? Судья обращается к свидетелю: «Я прошу вас на минуту забыть, что вы работаете в Госкомстате, и говорить суду правду и только правду». Нет, вот если человек сам себя в угол загнал, сам в эту кабалу залез, то это я виноват разве? В его Владимире грузчику точно вдвое меньше платят, чем он заработает здесь. Так что пусть он лучше у нас на вторую вахту останется, чем у него банк каморку отожмёт.
– Да мы вообще рабовладельцы какие-то получаемся! Мало того, что двадцать процентов имеем с их заработка по умолчанию, так ещё и на всём прочем имеем гешефт. Та же общага в Дорохово нам обходится в триста рублей за комнату в день, а у нас там шесть, а то и восемь человек живёт, а мы с каждого двести пятьдесят вычитаем. С медиками у нас тоже подмазано – нам одна книжка обходится в полторы тысячи, а мы вычитаем три. Спецодежда эта тоже, которая двести рублей за комплект, мы им продаём за тысячу двести. Это же грабёж безбожный! И кидаем мы их с объекта на объект, как скотину бездушную, ей-богу! Сегодня он в Дорохово в столовой картошку мешками таскает, завтра в Тучково кофе жарит, а послезавтра в Егорьевске бутылки пластиковые выдувает под соус соевый. Ни к работе привыкнуть, ни к людям, ни к месту, – слёзы накатились на глаза Аланы, носик некрасиво сжался.
Николай Николаевич спохватился:
– Остынь немножко. Послушай меня, а если я тебе скажу, что это они в Москву едут, а мы только этот поток регулируем, чтобы он в каком-то цивилизованном русле шёл? Так тебе спокойнее будет?
– А ещё ты мне можешь сказать, что ветер дует, потому что деревья качаются. Объявления-то мы ведь даём, а они на них только откликаются.
– Но может быть оно и к лучшему, что этот придурок тут, под страхом штрафа и под охраной работает себе тихонечко, чем у себя, в родных-то пенатах за гаражами бы пьянствовал? А что такому спьяну может в голову прийти? Да всё, что угодно! А тут, когда он два месяца насухую отходит, в свой Саратов деньги привезёт, а? Глядишь, и возьмётся потом не за рюмку, а за ум. Поэтому мы не только спасаем Рязань от потенциального бездельника, хулигана, разбойника и насильника, но ещё и дарим той Сызрани нового, перекованного гражданина, от которого можно ожидать чего-то большего, чем хрен из кустов в лесополосе маленькой девочке.
Алана вытерла краем носового платка слёзы из уголков её очень красивых глаз:
– Ты тоже сгущаешь краски, будто у нас одни маргиналы работают. Сегодня вот у меня один парень был, из Вятки, кажется. Нормальный такой, неглупый, сдержанный. Много где работал, много чего умеет, но, видимо, соблазнила его зарплата высокая в объявлении, вот он и приехал. Человек приехал честно работать за честную зарплату. Как мне потом такому объявить, что его заработок мы ополовинили?
– Понятно, что может один-другой попасться, который не пьянь, который доверчивый просто. Конечно, такого жалко, но ведь если лес рубят, то щепки летят! Мы десяток спасли, даже если они сами считают иначе, а одного… притормозили на пару месяцев. Да и он, если уж действительно неглупый, может считать такую вахту расширением кругозора и бюджетным путешествием по средней полосе России. Вот у нас он, например, Бородинское поле увидеть может.
– Говорят, его всё дачами застроили почти всё.
– Ну, что теперь делать? В такое время живём. Прогресс на нас уверенной поступью движется! Но ведь что-то хоть там осталось?