Александр продолжал:
– Я по столице вообще уже который год ошиваюсь. Вот не поверишь – когда приехал, то думал, что всё – сходу билет счастливый вытянул! Устроился в фирму строительную, маляром вписался – они мне и с жильём помогли, и денег вперёд дали и первую зарплату я получил больше обещанной – шоколад! Даже договор трудовой составили, правда, в нём была минималка прописана. Мы сперва не поняли зачем это надо было делать, если мужики до этого не первый месяц вообще без договоров работали.
– А вы официально в той же организации продолжили числиться? У нас в городе даже у крупных частников такая история – дробят предприятие на несколько маленьких контор и, с одной стороны, получают всякие налоговые льготы, а с другой стороны к ним нет претензий со стороны проверяющих. И всегда съехать можно…
– Тут не в этом дело, погоди пока. Ну, думаю, ладно. Проходит месяц, я счастливый, работаю, а платят только половину – говорят, что в банке какие-то проблемы: счёт там какой-то заморозили, потому что он неправильно был оформлен. Потом через месяц снова половину, но обещают, что через месяц вот прямо всё и ещё и с процентами. Ладно. Через месяц, мы как раз завершили объект и ждём, что нас перекинут на другой. В понедельник никто не приехал и телефоны молчат. До обеда ждали, а после в офис поехали своим ходом. Охранник на проходной нас не пустил, говорит, что они ещё в пятницу съехали. Тут мы репу-то и стали чесать… И это ещё всё бы, но тут мне из дома звонят, говорят, что на моё имя пришло письмо из банка и в письме требуют выплат по потребительскому кредиту. Оказывается, я полтора миллиона взял… И вот я такой миллионер без регистрации и без денег на вокзале стою – куда деваться? Каких концов искать? Хоть в бега подавайся! Но, слава богу, компетентные органы выяснили, что мои бывшие работодатели с менеджером банка были дружны и вместе с ним кредиты получали. По тем паспортам, которые они у нас для заключения договора брали. Много, говорят, народа обули, – Александр как-то мечтательно вздохнул. – Всё благополучно завершилось. Кто-то бучу поднял – дело и закрутилось. Их в оборот взяли, всех обманутых подняли и мне только заявление написать было надо. Одно плохо, что из-за этих молодчиков мне кредит по-настоящему уже не взять – я в самом чёрном списке неплательщиков, а чтобы из него выйти, мне надо в суд подавать. Но это ладно, если что, то найду время, придумаю что-нибудь. По сути-то, я не виноват вовсе. Но по бумагам…
Короче, оказался без рубля в кармане на вокзале. Учитывая, что мне дома-то не больно рады будут. Сунулся сюда. Оно, конечно, пришлось попахать, как раб на галере – два месяца вообще без выходных, но зато стабильно и надёжно. Отвахтовал. Немного, но зато сполна получил и вернулся обратно к себе уже при деньгах, немного родню успокоил. А потом опять сюда. Ну, не хочу я, чтобы как в Ртищево, пахать за пятнашку.
Они подошли к воротам лагеря, зашли на КПП. Саша о чём-то поговорил с охранником, казавшимся самым представительным, приглашающе махнул Сергею:
– Пропуск тебе завтра сделают, а пока проходи под мою ответственность.
Немного сжавшись и оглядываясь по сторонам, Сергей прошёл громоздкий турникет, немного скрипнувший на излёте. Александр уже стоял на улице:
– Пошли, что ли, получишь бельё.
Они прошли к стоявшему рядом двухэтажному зданию, в фойе которого на истрёпанном дерматиновом кресле сидела с виду очень несчастная женщина. Александр наклонился к ней, показал рукой на Сергея и что-то сказал. Та с нескрываемым презрением ушла за лаковую дверь, сразу вернулась и протянула Сергею свёрток. В нём были простынь, наволочка и пододеяльник. Александр был очень доволен:
– Через две недели сможешь принести, сдать в стирку, а взамен новое получить.
Сергей благодарно кивнул женщине, но тут же пожалел об этом – кастелянша посмотрела на него, как на врага, который сжёг родную хату.
Пока шли от здания лагерной администрации куда-то тёмными аллеями, Сергей удивлялся непонятным торчащим из земли высоким жердям. Они были слишком тонкими, чтоб быть столбами, и слишком прямыми, чтобы быть антеннами.
– Александр, а что это за столбики такие торчат?
– Столбики-то эти? Это ж флагштоки! На них когда-то пионеры флаги поднимали, чтобы потом было чему салютовать. В других лагерях, кстати, работяг даже на зорьки гоняют. Они там зарядку делают, считаются и тоже какое-то знамя поднимают. Хорошо, что у нас до этого ещё не додумались.