– Бойкая баба. Такой в рот палец не клади – ей сразу вынь, да положь.
– Вот-вот. То есть у них там кухня стоит, а они в шашлычке сидят? Сначала нашли каких-то русских поваров, а потом ищут для них шефа? Нет, оно бы не усталость, я бы сразу понял, что это разводка. Но очень уж мне в шефы хотелось! Теперь понимаю, что не по Сеньке шапка. В общем, за день в шашлычке набегался и фартук на стойку бросил.
Приехал в пансионат и гляжу – там, конечно, атас. Две бабки на кухне морковку скребут ножиками и какой-то блаженный в форме внутренних войск котлы моет, вот как я сейчас тут, ага… Обе бабки православные до мозга костей, но с примесью советского партработника. Идейные, короче. Куда ни глянь, на кухне сплошные апостолы, святые, великомученики и Иисус повсеместный. Оно, правда, не иконы, а такие открытки, постеры глянцевые. Причём везде. Над полочкой, где стоят рулоны туалетной бумаги, у них Тайная Вечерь в марвеловском стиле: все апостолы будто только из барбершопа после кроссфита – прилизанные, подтянутые, загорелые… И бабки всё молитвы читали, в церковь регулярно ходили, там с батюшкой общались, так что не сектантки какие-нибудь или суеверы дремучие.
Но это я уже потом узнал, а пока, думаю, ладно – трошки зажду, а там и легче будет – приедут повара, а я буду ходить и только указания давать. Так что соорудил я салаты и кое-как шведский стол с утра отстрелял. Оксана всё в зале сидела, на мою работу смотрела и после обеда позвала в кабинет, где мы торжественно подписали трудовой договор. Полноценный, настоящий и с такой зарплатой, какой мне и нюхать не доводилось. На крыльях оттуда вылетел и даже не заметил, что в кабинете у них на стенке наклейка висит с распятьем. То есть не икона и не открытка даже, а голимая переводка, как татуировка из жвачки, может быть помнишь такие?
– Конечно помню. Когда в первом классе учился, то однажды извёл на них…
Но Лёша прервал Сергея, пренебрежительно махнув рукой:
– Да ты погоди, дай я доскажу. На ужин я постояльцам какую-то мусаку организовал – они очень хвалили. В тот день я работу в шесть утра начал, а с кухни в час ночи ушёл, при этом весь день пахал без продыха. Вспоминал шашлычку, где каждый час мог спокойно покурить и кофе пить. Зато тут я настоящий шеф-повар! Даже решил, что закончилась чёрная полоса в жизни. Второй день отстрелял, третий: с утра до ночи то морковку натираешь, то аль-денте жаришь. Умаялся. Да ещё слышу мнения, что постояльцам не нравится наше не очень разнообразное меню. А мне что привезли, так я то и пользую. Вот как из трёх видов овощей восемь салатов приготовить? Ну, это бог с ним – недовольные всегда найдутся, а у меня своя рубашка ближе к телу. Спрашиваю каждый день у Оксаны про поваров, а она мне одно твердит, что едут.
– Откуда они так долго ехать-то могут? Не с Владивостока же?
– Ой, да она всё отнекивается, съезжает на Юрий Михалыча. Ладно. И на четвёртый день моих катуванний приводит Юрий Михайлович парнишку. Он, говорят, на мясном цеху – огонь: тоже в Евпатории работал, чебуреки жарил. Я его в оборот, говорю, что мы тут без чебуреков, что ещё умеешь? Этот елдасмок говорит, что голубцы умеет, – Лёша хлопнул себя ладонью по лбу.
И готовил он мне эти голубцы – туши свет просто: полдня чего-то там капусту ошпаривал, накручивал, варил, пёк и томил. Двадцать голубцов сделал – и всё. Стоит гордый, будто горы свернул. Они, конечно, у него получились, но бледные и местами розовые… Я их ещё допёк, хотя эта падлюка чуть истерику не устроил, будто они сухие будут. Сухие-не сухие, а те, кому эти голубцы достались, на следующий день не обосрались и ладно. Но вот те, кому голубцов не хватило, обиделись и на питание жаловаться стали ещё больше. Решил, что когда повара приедут, я этого пачкуна к бабкам отправлю буряк чистить, а пока хоть какая-то помощь.
Ещё четыре дня прошло, меня всё завтраками кормят, руками всплескивают, говорят, что поварам билеты оплатили, но те где-то пропали. Я уже чуть не матом – ну никаких сил нет, а они мне притчи рассказывают, говорят, что материться грешно и какие-то корешки-платёжки кажут.
А у меня времени нет ни заявки писать, ни меню составлять, ни журналы заполнять – лишь бы народ накормить. Готовил из того, что привозили. Я же думал, что скоро подмога и будет перемога! На восьмой день этого ада Оксана мне сказала, что Михайлович поехал бригаду встречать – что-то не так с паспортами у них.