– У меня вахта со вчерашнего дня считается, так что пусть солдат спит, а служба идёт. В принципе, я не против.
– Тоже верно, – Саныч собрал руки в замок на животе. – Ты ведь тут по договору? Там вся сумма прописана?
– Да. Прописано всё, что обещали.
– Это хорошо, это правильно, – Саныч убрал руки с живота и одной облокотился о стол, а другую упёр в подлокотник стула. – Пару лет назад дело было, я тогда в Сабетте работал. Там рабочим просто объявили, что зарплаты не будет. За оба месяца, которые мужики полностью отпахали, им выплатят только то, что в договоре, а в договоре минималка плюс северная надбавка. Всё. А они вахтовики опытные и по дороге в поезде больше пропивать привыкли.
Варвара налила себе кофе, села на стул напротив Саныча. Размешивала сахар, слушала.
– Так вот. Один сварщик, у которого два кредита и ипотека, сказал, что ему деваться некуда и без денег он домой всё равно вернуться не может. Он утром залез на буровую вышку, повесил транспарант «верните деньги!» и заперся. Погода стояла хорошая, оттепель как по заказу, так что он там бог знает сколько просидеть может. Месторождение большое, много разных контор работает, посторонних людей уйма, поэтому испугалось руководство, уж не знаю как, но договорилось с этим сварщиком и он слез. Из всей бригады с полноценной зарплатой он один домой уехал, остальные остались с минималкой. Вот, – Саныч отхлебнул из чашки. – Зато после этого к вышкам подходить имеют право только монтажники и только вместе с мастером. Так что если кто в другой раз туда полезет, то ему сразу штраф в сто пятьдесят кособоких, как раз обычная ставка за двухмесячную вахту.
И это не только на том участке было – тогда многих на деньги кинули. Иуда продал Христа за тридцать серебренников, а эти паразиты выручили миллиона три. Ладно хоть меня пронесло, я работал на другую организацию и с нами нормально рассчитались.
В телевизоре показали машины с включенными мигалками, какие-то люди в костюмах со светоотражающими полосками деловито и споро тащили непонятный шланг из одного канализационного колодца в другой. Корпулентный мужчина в серой шапке-ушанке с кокардой и кожаной куртке с погонами полковника размахивали руками и что-то разъяснял столпившейся у ограждений толпе озабоченных граждан. По телевизору ведущая тревожным голосом зачитывала:
«На юго-западе Москвы произошло крупное ЧП – прорвало трубы водоснабжения. Вода затопила проезжую часть, в результате чего на дороге и прилегающей парковке образовалась наледь площадью около шестидесяти метров. Подача воды была перекрыта, сотрудники ГИБДД остановили движение транспорта, в результате чего многие не смогли попасть на работу. Некоторые автовладельцы не смогли даже завести двигатели. По предварительной информации, прорыв трубы произошел в связи с изношенностью коммуникаций. Коммунальные службы уже приступили к ремонтным работам… »
– Нет, видела? Про то, как у них там трубу прорвало, показывают на всю страну, а что пол-Ямала с зарплатой наебали…
Варя допила свой кофе и вышла с кухни, оставив Саныча наедине с телевизором.
Гостиничный душ был похож на душевую в бассейне – поразительной глубины бирюзовая плитка на стенах и матово жемчужная на полу. Только кабинки тут были с дверками и закрывались, потому что душевая комната была общей. Унисекс. Внутри кабинки было просторно, поэтому Варя заперлась внутри, положила принадлежности для мытья на полочку и повесила бельё на крючок. Поверх белья накинула синее мохнатое полотенце.
Душевые лейки были вмонтированы в стену и сразу было сложно подобрать нужную температуру – сначала Варю облило ледяной водой, а когда она чуть-чуть повернула вентиль, сверху полился чуть ли не чистый кипяток. Она ещё раз повернула вентиль, боязливо вжалась в угол кабинки, где на неё попали бы только единичные капли, вытянула руку и на цыпочках включила душ. Из лейки душа полилась вода комфортной температуры. Варя встала по струю воды, чтобы вымокнуть полностью – от макушки и до пяток. Потом она налила в ладошку шампуня и нанесла на волосы, помассировала и тот удивительно хорошо вспенился нежным облаком. Пришлось даже смахнуть немного пены, чтобы та не попадала в глаза. Затем Варя намочила мочалку с гелем для душа водой – тот тоже на удивление пышно вспенился и Варя подумала, что, наверное, дело тут в том, что текущая по трубам ямальская вода очень мягкая, не такая жёсткая, как в Кирове.
Вода текла по Вариной шее, плечам, между изящными лопатками и задерживалась в надключичных впадинах, как многочисленные озёра Ямала, которые из своих протоков образовывали разветвлённую систему рек, питавших Обскую губу – самый большой залив Карского моря. Ввиду активной человеческой деятельности, все водоёмы так или иначе способствуют миграции загрязнений в Обь, которая в конечном счёте выносит их в Обскую губу, питая беспокойную поверхность залива.