— Ясно. Считай, мужчина, — погладил подбородок Эйб. — А его отец, бутлегер, он продаст чужаку из другого народа?
— Ну конечно, — не очень уверенно сказала Малка. Таким вопросом она не задавалась. — Дэвид говорил, они ищут покупателя на кошерное вино, и кому же еще сбыть его, как не тому, кто способен найти ему правильное применение?
Даже снаружи кондитерская выглядела не слишком многообещающе… да и вообще, похоже, не работала. Окна были заклеены рекламными объявлениями, часть которых уже отвалилась. Внутри стояла такая темень, что когда Малка с отцом заглянули в окна, защищая ладонью глаза, им ничего не удалось рассмотреть.
— Оставайся-ка здесь, — распорядился отец. — Девочкам тут не место. — Вздохнув, он распахнул дверь и переступил порог. Дзинькнул колокольчик. Малка, сгорая от любопытства, тихо вошла следом и встала у двери, стараясь держаться как можно незаметнее.
Изнутри магазин выглядел столь же неприглядно, как и снаружи. Вдоль правой стены тянулся длинный прилавок, за которым, наверное, когда-то торговали газировкой и мороженым. Теперь он пустовал и зарос пылью, как и полки позади него, если не считать пары стаканов. В конце магазина возвышался застекленный шкаф, где стояла пара банок и черствых на вид тортов.
Остаток небольшого пространства занимали несколько круглых столов. Не пустовал только один, частично скрытый табачной завесой. Малка прищурилась: трое мужчин играли за ним в карты. Один, с сигаретой в уголке рта, был очень темнокожим. Малка таких еще никогда не видела. Маленький и толстенький, он хмурился, глядя в карты. Второй, с тонкими усиками, в аккуратном коричневом костюме и красном галстуке, был гораздо моложе и стройнее и так сильно зализал волосы, что они выглядели мокрыми.
Третий, решила Малка, по всей видимости, отец Дэвида. Лицо было такое же длинное и тонкое, и телосложение худощавое, только из его глаз давным-давно исчезли смешинки, что всегда плясали в широко расставленных глазах сына. От левого глаза к уголку рта тянулся длинный бледный шрам, еще больше придавая ему вид человека, с которым шутки плохи. Вот он забрался в карман, вытащил маленькую фляжку и, отхлебнув, спрятал ее обратно, не отрываясь от карт.
Подождав минуты две, отец Малки кашлянул.
Никто из троицы не поднял глаз.
— Сдается мне, ты, белый, ошибся дверью, — усмехнулся толстяк.
Отец Малки засунул руки в карманы.
— Мне сказали, здесь можно купить бутылку-другую вина.
— Ты федерал? — спросил прилизанный. — Только у федерала хватит ума заявиться сюда в одиночку.
— Да какой с него федерал, — фыркнул толстяк. — Ты его послушай. Он еврей. Не бывает евреев-федералов.
— А как же Иззи Эйнштейн? — не согласился прилизанный. — Он только вчера арестовал трех парней на Кони-Айленд. Об этом газеты писали.
— Для Иззи[3] слишком тощий. Не-е, обычный белый в поисках дешевого бухла.
— Мне сказали, я могу купить здесь вино, — спокойно повторил отец, хотя Малка видела, что его руки в карманах дрожат. — Мне сказали, у вас есть кошерное вино.
Человек со шрамом вышел из-за стола и направился к посетителям, остальные двое наблюдали. Малка увидела, что костюм на нем старый и не такой уж чистый. Мужчина шел медленно, осторожно, будто понимал, что не вполне трезв, и хотел это скрыть. Дойдя до отца Малки, он остановился и стал ждать, не подавая вида, что заметил паренька, который заботливо последовал за ним, словно для того, чтобы подхватить своего отца, если тот начнет падать.
— Привет, Дэвид, — с улыбкой помахала Малка и тут же, сообразив, что привлекает к себе внимание, перешла на шепот: — Я тебя только сейчас увидела.
Дэвид приложил палец к губам и покачал головой.
— Ну что? — спросил отец Малки. — У вас есть вино на продажу?
— Мой домовладелец еврей, — с вызовом произнес отец Дэвида.
— Мой тоже. Готов спорить, они оба сукины дети.
На мгновение повисла тишина. Малка затаила дыхание. И тут у мужчины дрогнул уголок рта.
— Ладно, — смягчился тот. — Пожалуй, с тобой можно вести дела. — Его коллеги расслабились. Прилизанный собрал со стола карты и принялся их тасовать. — Откуда вы обо мне узнали?
— Ваш сын Дэвид, — сказал отец Малки. — Он посоветовал мне к вам обратиться.
— Мой сын Дэвид вам рассказал, — повторил он, глаза его сузились.
— Да, — озадаченно подтвердил отец Малки. — Сегодня. Что-то не так?
Повисло молчание, потом мужчина покачал головой.
— Нет, все нормально. У меня есть немного кошерного вина, о котором вы говорили. Могу продать две бутылки по три доллара за каждую.
3
Айседор «Иззи» Энштейн (1880‒1938) служил в федеральной полиции США, работал на специализированное подразделение, боровшееся с бутлегерством. Был известен на всю страну.