Груз собственного одиночества и пустоты все сильнее давил на плечи. Так, что стоило неимоверных усилий стоять с гордо выпрямленной спиной и смотреть без всяких эмоций на императора.
Перед глазами проносились картины моей долгой жизни. Почти всю ее я провела в медитациях и тренировках. Иногда выполняла распоряжения Лекаель и с другими шадари ненадолго покидала храмовую территорию. Подавляла вспыхивающие мятежи или охраняла императорские покои. Словно со стороны, наблюдала за иной жизнью, бурлящей вокруг. Той, где кипели страсти, создавались и рушились семьи.
Признаюсь, и в мою голову порой забредала мысль - каково это, жить как обычная женщина. Чувствовать страсть или любовь мужчины, вынашивать под сердцем ребенка. Но каждый раз одергивала себя за кощунственные мысли. Это не мой путь! Лекаель ведь предупреждала, что на пути шадари могут быть соблазны и искушения. И если я желаю быть достойной великой чести служения, обязана преодолевать их.
Теперь же, стоя на обломках того, во что всю жизнь верила, ощущала себя обманутой и глупой. Наверное, окажись я сейчас в прошлом, в тот момент, когда родители впервые привели меня в Храм, ответила бы иначе на вопрос Лекаель. Готова ли я отказаться от всего ради пути шадари?
Наверное, сделай я тогда иной выбор, сейчас бы находилась в окружении детей и внуков в каком-нибудь маленьком домике. И не было бы пустоты в сердце, расширяющейся с каждой секундой. Холод же, исходящий из глаз императора, окончательно вымораживал те чувства, что еще недавно казались мне такими важными.
- Шадари Эулин, за измену и предательство твоего господина ты приговариваешься к смерти через развоплощение в чреве шад. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит, - вымолвили тонкие, кривящиеся в презрительной усмешке губы.
Император махнул рукой в сторону алтаря и отступил на несколько шагов, чтобы случайно не попасть в поле действия шад.
Я осталась неподвижна, наблюдая за тем, как Арнал и несколько других жриц активизируют чрево шад. Вызывают мощный источник, находящийся в Храме, из которого еще недавно я черпала силы, укрепляя и расширяя собственный потенциал. То, что дарило мне могущество, теперь убьет.
Человеческая оболочка слаба и непрочна. Долго воздействие такого мощного источника выдержать не сможет. Мне же не позволят уйти отсюда, пока чрево шад не поглотит всю без остатка. Это я поняла окончательно, когда жрицы с помощью плетений создали вокруг меня и алтаря защитную преграду.
Сквозь переливы радужной оболочки смотрела на тех, с кем еще вчера жила бок о бок. И не находила ни в одном лице сочувствия или жалости. Они все такие же механические куклы, какой была недавно я. Не имеющие права на эмоции и собственное мнение. Как жаль, что я осознала всю неправильность этого так поздно!
Мелькнула и вовсе кощунственная мысль. Кто без нас император? Лишь простой смертный, не имеющий реальной силы. Мы - шадари - оплот его власти. Без нас он никто и ничто! Так почему обязаны выполнять любые прихоти этого ничтожества, позволять ему решать все за нас?
Да, так сложилось издревле. Шадари разрешили идти по своему пути лишь при условии такого вот ограничения свободы. Иначе нашей силы хватило бы, чтобы превратить весь мир в хаос. И все же как неправильно то, во что это обернулось!
Что толку мечтать о том, что могло быть, если бы осознала раньше и поддержала мятежников? Если бы попыталась изменить сложившееся мироустройство?
Слишком поздно! У меня теперь только один путь. В никуда.
Но как же не хочется умирать! Нет, если бы мне предоставили возможность погибнуть за то, во что верила, принять смерть достойно, я бы пошла на это, не колеблясь. Но вот так... Подобно животному, которое ни за что ни про что отправили на бойню, посчитав бракованным.
Нестерпимо! Унизительно!
Но молить о пощаде и оправдываться - еще более унизительно. Единственное, что остается
- умереть с честью, не позволив никому увидеть то, что происходит внутри!
И я сама шагнула навстречу разгорающемуся все сильнее огню.
Пронзило знакомое ощущение тепла, растекающегося по телу. Мой внутренний источник жадно впитывал потоки мощной энергии.
Я чутко уловила тот момент, когда следовало остановиться. Переполненность силой, почти болезненная.
Но нет! В этот раз остановиться не получится. Я сгорю заживо, уничтоженная тем, что еще недавно дарило мне лишь приятные ощущения. Губы тронула слабая и горькая улыбка.
Ощущая, как тело протестующе ноет от захлестывающей его боли, раскрыла объятия своей смерти и шагнула в самый центр чрева шад.