Случилось же всё, как всегда. Сумбурно и бестолково, не смотря на изощренные планы. А может и вовсе, вопреки. Однажды ночью, Алексей проснулся от лёгкого прикосновения, над ним склонился Варяжко и шёпотом сообщил — началось. Новгородцы поднимались, принимались споро облачатся в доспехи и вооружаться. Щёлкали взводимые арбалеты, тихонько звякало оружие, ни какой суеты и лишних движений, у Господина Великого Новгорода отличная команда для решения нетривиальных вопросов. Климин жестами отослал двоих наверх в помощь наблюдателю, двоих через второй выход устроить гостям встречу в хлеву. Быстро натянуть поддоспешник, поверх него кольчугу, ножны с коротким мечом на пояс, с его ростом, в древнерусской избе даже такого коротыша из за плеча не вытащить. Зарядить арбалет, пару метательных топоров, подарок Милана, за пояс. Хозяина дома в подклеть, дабы старого разведчика случайно не зашибли в предстоящей схватке. Оставшиеся за баррикаду из столов, сооружаемую каждый вечер на сон грядущий. Всё, готов.
Наблюдатель свесившийся с чердака жестами показал расклад сил. У входной двери к штурму готовятся восемь человек. Четверо готовятся войти через пристройку, которая использовалась хозяином как склад, по совместительству конюшня и хлев. Четверо в резерве у поленницы. Скорей всего арбалетчик остался на прежней позиции, ночь не столь темна как хотелось бы, а расстояние совсем не большое, стрелять можно. Итого семнадцать рыл. Помнится, на грабёж владимирских купцов он подрядил аж двадцать одного бандита. Осталось ещё пять, как раз, Вячко с охраной и два на усиление. Рисковать он не станет, скорей всего остался ждать результатов в соседнем доме.
Алексей встретился с каждым из бойцов взглядом, готовы. Потушил свечу, всё, можно начинать, следующий ход за противником. И он не заставил себя ждать, на входной двери тихо стукнул об пол сброшенный засов, в сенях послышалось приглушённое шуршание. Но в горницу пока ни кто не заходил, готовились к рывку, давая глазам привыкнуть к царящей внутри дома темноте. Наконец, дверь приоткрылась, пропуская во внутрь первого из нападающих. Сразу скользнул вдоль стены, освобождая проход для следующего. Когда в горницу проник пятый, Климин с одновременным нажатием на спусковой крючок, крикнул — Бей! С отставанием на долю секунды, северяне засевшие на чердаке, привели в действие заранее установленный механизм, намертво заблокировавший входную дверь. Отбросив разряженный арбалет, подполковник выхватил метательные топоры. Для боя в тесном помещении самое оно. Хочешь руби, хочешь швыряй, топор не нож, даже если после броска лезвием не попал, противнику мало не покажется.
На полу лежало четыре тела, пятое висело на стене, пришпиленное болтом. Алексей перемахнул через стол, пересёк пространство горницы и прижался к стене слева от входа. Толкнул топором дверь, заставляя ту полностью раскрыться. Из сеней немедленно прилетел подарок, что-то крупное прошуршало по комнате рассекаемым воздухом и врезалось в стену напротив. В ответ Климин зарядил топором, следом кто-то шустрый, успевший перезарядить, добавил из арбалета.
— Эй, кто живой, бросай в горницу железо и выходи с поднятыми руками, — вместо ответа раздался стон. Алексей обнажил меч, — считаю до трёх, потом расстреляем. Раз. Два.
— Не стреляй, сдаёмся — раздалось из темноты. Слова не замедлили подкрепить действием, на полу оказался целый арсенал. Следом появилось двое несостоявшихся убийц, у одного из них в плече по самое оперенье торчал болт. Особо не церемонясь, Алексей сбил с ног обоих, скомандовал «свет», за спиной клацнули огнивом и зажгли «фонарь Кулибина», открывая картину побоища. Пятеро зашедших в горницу были мертвы, в сенях хрипел с топором в груди восьмой.
Вытащив оружие из раны подполковник вернулся в комнату, где северяне уже вязали пленников. Остановился перед раненым и помахивая у того перед лицом окровавленным топором поинтересовался.