— Можем и на цыньянском. И ещё можем вслух прочитать потом, и я отдам вам запись, вы на будущее знайте, что так тоже можно, в Карне многие не умеют читать и писать, это не проблема.
— Отлично. Идём? — она с сожалением посмотрела на тай-бу, он понимающе улыбнулся:
— Приходите ещё, я дам вам поиграть. Хотя, я думаю, Шен купит вам такую же максимум завтра. Но всё равно приходите, я более благодарный слушатель.
Она улыбнулась, опять пытаясь отпустить струны, но ничего не получалось, Анди рассмеялся:
— Вы ей понравились, — Вера смутилась и опустила голову, Анди наклонился ближе и хитро заглянул ей в глаза, понизил голос: — Госпожа Вероника, только между нами, по большому секрету… Что будет на аукционе? — Она подняла вопросительный взгляд, он изобразил обаятельные глазки: — Конкретно, меня интересуют драгоценности, металлы, камни и предметы искусства. Вы что-нибудь привезли?
Она кивнула, достала из-за пазухи связку амулетов и сняла свои серьги, протянула Анди, опять положила руки на струны. Он благоговейно принял серьги двумя ладонями, положил перед собой, достал из рукава маленькую лупу и фонарик, стал изучать. Вера опять стала наигрывать тихую мелодию, чтобы не отвлекать мастера своим любопытством, он вздыхал, шёпотом сам с собой спорил, что-то рассказывал серьгам и отдельно камням, наконец обратился к Вере, не отрывая взгляда от серёг — Это бриллианты?
— Нет, это синтетические камни.
— Стекло?
— Нет, это кристаллы, выращенные в лаборатории, их не льют, они растут в специальном составе при определённых условиях. Точнее не расскажу, я не химик. И вот эти, кстати, тоже, — она сняла заколку, положила перед ним на стол: — Это чернёное серебро и синтетические рубины, они по составу идентичны натуральным, и по твёрдости, и по всем параметрам. Но они однороднее, чище и насыщеннее. И дешевле, не намного, но всё-таки.
Анди взял заколку, посмотрел через лупу и нахмурился:
— Это Аль-Пательский рубин, Шен его у меня купил.
— А, я забыла, — поморщилась Вера, — да, он заменил его. Боковые посмотрите.
— Боковые… да, таких я не видел. Выглядят как настоящие, — Анди поднял глаза на Веру, улыбнулся: — Как их производят?
— Не спрашивайте у меня, я не химик, — подняла руки Вера, — я только могу сказать, что они сэмулировали в лабораторных условиях естественные процессы роста рубина в природе, но конкретнее — это не ко мне, не моя специализация.
— А какая — ваша?
— Ювелир, — ответила Вера, — художник-конструктор, ещё модельщик и немного технолог, когда настоящий технолог в отпуске.
Анди положил лупу и выровнялся, Вера подняла глаза от струн, увидела на лице Анди какое-то дикое выражение придурковатой радости, прикусила губу, пытаясь не улыбаться, тихо спросила:
— Что?
Он медленно глубоко вдохнул и выровнялся:
— Госпожа Вероника… По-моему, нам пора перейти на "ты".
— Отличный план. Вера, — она протянула руку, он пожал:
— Анди, можно Ан, можно Ан Ни, можно "эй, ты", можете вообще посвистеть, я прибегу. И так, для информации, я лучший агент по перепродаже ювелирных изделий по эту сторону гор, кого бы Шен вам ни предложил, он будет максимум вторым.
Она смущённо рассмеялась, опять утыкаясь в струны, он заглянул ей в глаза:
— Скажите мне, что вы привезли инструменты. Нет? Чертежи, может быть, рисунки? Восковки? Примеры работ?
— Вот это моя работа, — она кивнула на заколку, он опять её схватил и стал рассматривать, она добавила: — Рисунков сотни три, но они в телефоне, я его с собой не брала, попозже принесу покажу.
— Джек-пот, — чуть не плача, прошептал Анди заколке, — великие боги, джек-пот. Что вы ещё привезли?
К тому моменту, как Анди устал от разговоров о работе, на улице стемнело, а у Веры болели пальцы. Она спела ещё десяток песен, он нарисовал её трижды, она начертила ему схемы огранки всех камней, которые смогла вспомнить, и пообещала добавить ещё в следующий раз. В зал периодически заходили посетители с консультантами, на них с Анди посматривали с интересом, но он всех игнорировал, не прерывая разговор ни на секунду.
У Анди начал садиться голос, он распорядился подать чай, его принёс тот консультант, который встретил Веру первым, и тихо сказал, разливая в чашки:
— Там у входа трутся подозрительные личности.
— Это наши личности, не обращай на них внимания, — отмахнулся Анди.
— Личности просили передать, что они устали и замёрзли, — улыбнулся парень, — я пригласил их войти и погреться.
— Никакой благотворительности! — прохрипел Анди, отпил чая и сказал уже нормальным голосом: — Пусть либо покупают, либо проваливают. Тоже мне. Прятал от меня Веру столько времени, муфлон мифический. Пусть мёрзнет. Ну, за сотрудничество, — поднял чашку, потом нахмурился и смутился, поймал Верин слегка офигевший взгляд, и опустил чашку, смущённо поясняя: — Привычка. Я тут обычно не чай пью.
— За сотрудничество, — успокаивающе кивнула Вера, приподнимая чашку, он рассмеялся. В открытую дверь постучали, Вера обернулась, увидела мрачного Мартина, он посмотрел на неё долгим взглядом и сказал:
— Я конечно всё понимаю…
— Да собираемся мы уже! — прохрипел Анди, — покоя нет от вас, личности, блин. Иди.
Мартин ушёл, Вера виновато посмотрела на Анди, допила чай. Он тоже допил свой и закрыл альбом:
— Про метеорит, я так понимаю, никому ни слова?
— Было бы отлично. И если можно, деньги после аукциона.
— Хорошо, — он убрал со стола альбом и тай-бу, поднялся, пошёл к письменному столу. Вера пошла за ним, они составили документы, надиктовали их на два звуковых камня, один Анди отдал Вере, второй спрятал в стол. Когда он открывал ящик, Вера увидела внутри десяток цветных камешков, заинтересовалась и стала задавать вопросы, после чего они задержались ещё на полчаса, а у Анди окончательно сел голос. В итоге она купила ещё и камней, просто так, они ей понравились. Анди проводил её до дверей и долго кланялся вслед, на всю улицу хрипя о прекрасно проведённом времени и ещё более прекрасной работе в будущем, Вере было немного стыдно, когда на неё из-за этого оборачивались.
-
{* — песня Светланы Сургановой «Белая».
** — песня Владимира Мигули на стихи Анатолия Поперечного, «Трава у дома».}
5.37.10 Ошибка жрицы в храме Ма Ра
Мартин довёл её до поворота и смешался с толпой, рядом возник министр, молча взял Веру за локоть и повёл куда-то вглубь рядов. Они прошли элитные кварталы, вышли обратно в цыньянскую часть рынка, перед ними все расступались. Один мужчина в богатой одежде что-то рассказывал слугам у входа в магазин, но посмотрел на Веру и замолчал, опустил глаза, но тут же поднял и опять уставился на неё, и не отводил, пока они не подошли. Министр резко остановился прямо напротив него.
Слуги синхронно опустили головы и сделали шаг назад, мужчина как будто бы пришёл в себя, опустил голову, чуть улыбнулся и тихо сказал:
— Простите. Ваша… дочь?.. прекрасна, как водяная лилия на рассвете.
Министр расстегнул воротник, взял мужчину свободной рукой за куртку и подтянул к себе, приподняв так, чтобы их лица оказались на одном уровне, посмотрел в глаза и тихо потребовал:
— Имя?
Слуги ахнули и упали на колени, их хозяин округлил глаза, побелел, зажмурился и тоже попытался упасть, но не смог — министр его держал. Тогда он просто опустил голову максимально низко и залепетал:
— Простите, ради всех богов, злые духи помутили мой разум, сжальтесь, у меня большая семья, пожалуйста, трое сестёр и старая мама, они пропадут без меня, господин…
— Заткнись, — прошипел министр, отпуская, мужчина тут же рухнул на колени и опустил голову, касаясь лбом земли и продолжая шёпотом молить о пощаде. Министр вытер руку о куртку, застегнул воротник обратно и потащил Веру дальше. Она с сомнением на него посмотрела и поинтересовалась:
— Куда вы меня тащите?
— В храм.
— Зачем?