В первый день здесь были Кэти и Ричард, которые занимались бумагами миссис Килберн и всем, чем должны заниматься родственники. Бриджет не знала, насколько они в этом преуспели, — Ричард то и дело разыскивал ее, чтобы поддержать, а Кэти каждый раз, когда Бриджет приносила ей чай или предлагала помочь, погружалась в воспоминания о Море. Наконец, они отправились в дом Хадсонов, чтобы приготовить все для похорон. Кроме Бриджет, здесь не осталось никого.
— Что же, девочка, — тихо сказала она себе, — вот и все. Пора собираться.
Повернувшись на каблуках, Бриджет осторожно закрыла дверь в комнату миссис Килберн. Спускаясь к себе, она запоминала каждую деталь дома. Решив полностью настроиться на то, что ей сегодня предстояло, Бриджет не могла удержаться и взяла конверт с туалетного столика в своей комнате. Усевшись, она снова перечитала письмо Моры Килберн.
«Моя дорогая Бриджет, покидаю тебя на четыре дня. У тебя достаточно времени, чтобы пережить растерянность, которую может вызвать это письмо.
Бриджет, дорогая, я счастлива, что вы с Ричардом нашли друг друга. Ричард научит тебя жить уверенно в этом сложном мире, который зачастую не понимает души такой, как у тебя, или меряет ее по себе. А ты научишь Ричарда ценить преимущества, которые достались ему.
Я желаю вам всех благ, которые только могут быть в жизни, чтобы ваши мечты смогли осуществиться здесь или в Ирландии — как решит судьба. Люби Ричарда, если только ты его действительно любишь. Если нет, то знай, что ты всегда будешь частью души и семьи моей, а также моей наследницей. Горячо любящая тебя
Бриджет осторожно сложила письмо, убрала в конверт и прижала к сердцу. Как же просто Мора писала о будущем! Теперь же, когда миссис Килберн не стало, Бриджет не была уверена, что у нее вообще есть будущее. Она могла бы попытаться найти другое место, надеясь, что не спросят документов. Или, если спросят, то, может, предполагаемые хозяева поверят тому, что она скажет, и не отправят ее в службу иммиграции. Конечно, был еще и третий, последний вариант, при мысли о котором у нее замирало сердце. Если она будет с Ричардом, то проблем с иммиграционной службой не возникнет, и она посвятит себя человеку, которого любит. Человеку, который, она была уверена, любит ее. Может, он еще не был готов связать себя с ней, пока была жива его бабушка, но теперь все изменилось. Бриджет верила, он не позволит, чтобы с ней что-нибудь случилось.
Словом, счастье и горе перемешались в ее душе. Сознавать, что именно смерть миссис Килберн поставила их с Ричардом взаимоотношения на эту грань, было тяжело, и все же она принимала это. Бриджет положила письмо и постаралась не думать о завтрашнем дне. Сегодня имело значение только сегодня. Сегодня она простится с женщиной, которая любила ее. Затем будет думать об остальном.
Внезапный телефонный звонок вывел ее из задумчивости. Звук, который дал ей понять, что она не забыта, утешительный звук, прокатившись эхом по печальному дому, вдруг показался странно пугающим.
— Дом миссис Килберн, — тихо сказала Бриджет.
На другом конце несколько мгновений молчали, затем приятный глубокий голос Ричарда произнес:
— Прости, Бриджет, я на миг задумался. Я почти ждал, что подойдет миссис Рейли и скажет, что бабушка сейчас возьмет трубку.
Он извинился так деликатно, что у Бриджет потеплело на сердце от нахлынувших воспоминаний.
— Странно так отвечать на телефонные звонки сейчас, когда она ушла, — сказала Бриджет, полностью разделяя его чувства. — Наверное, еще более странно слышать. Ты по привычке мог бы попросить позвать ее.