— После обеда у меня дела, требующие моего пристального внимания и участия, а ты свободен до вечера. И кстати, свяжись с мадам Вудсон. Она настоятельно об этом просила, как только ты полностью восстановишь силы, — сказал демон, не прекращая работать руками. — А ночью я только твой и постараюсь доставить нам обоим удовольствие.
— Да вы с ума сошли, Великий герцог! — запальчиво воскликнул Аллели, вскакивая со своего места.
— Да что ты, дорогой? А я так не считаю. Я хочу тебя и не скрываю своего желания. И ты хочешь, но упрямишься.
— Иными словами, — заключил гиан, — мне стоит готовиться к длительной осаде?
— Вероятно, это так. Однако, когда ты капитулируешь и подаришь мне себя, я буду доволен.
— А что получу от этого я?
— Удовольствие гарантирую. И вполне возможно, мой Аллели, что ты получишь довольно сносного супруга для жизни.
Сиреневые глаза гиана расширились от удивления.
— Но это невозможно.
— На основе чего такой вывод?
— На основе чего?! Да у вас триста наложниц и более ста наложников. Ах да, как я мог забыть: еще имеются два младших супруга помимо меня. С ними по красоте мне не тягаться.
— И не нужно. Ты меня вполне устраиваешь. А мои так называемые супруги без ума друг от друга. Отчего такое удивление, лапочка? Я говорю серьёзно, а тебе стоит быть более наблюдательным. Я даже подумываю отпустить этих несчастных на свободу, если на то будет их желание, конечно. А то ведь жалко смотреть, как они поедают друг друга глазами, не имея возможности прикоснуться, как им того хотелось бы.
— А что со мной?
— Ты хочешь меня покинуть? Тоже в кого-то влюбился? — в голосе демона послышались рычащие ноты, глаза недовольно прищурились, а хвост беспокойно хлестал но ногам.
— Нет… не влюбился. Но я не готов видеть, как вы будете проводить время в гареме, когда устанете от меня и захотите разнообразия, — тихо ответил Аллели.
— Зачем мне разнообразие, если ты в себе сочетаешь всё то, что мне нравится? Не выстраивай препятствие там, где оно не нужно. Я понимаю твои опасения. Но пойми, у нас здесь всё устроено так, что для престижа повелителя нужен гарем. Отказаться от него не получится. Привлеку пристальное внимание недоброжелателей. А оно мне ни к чему. Тишина и покой здесь явления непостоянные. Но могу заверить, что новых наложников и наложниц не будет. А тех, что есть, я посещать не буду в том смысле, который ты вкладываешь в свои слова.
— Вот не пойму, какова ваша конечная цель?
— Ты, покорный моим рукам, обнажённый, с широко раздвинутыми стройными ногами, стонущий от наслаждения в моих объятиях, — тут же выдал ответ герцог.
— Вижу, скромностью вы не страдаете и нисколько не сомневаетесь в собственной неотразимости.
— Совершенно верно. И тебе не советую.
— С нетерпением буду ждать провокаций и соблазнения, супруг мой.
— Так, язвим, значит? Вижу, мой Аллели, ты предпочитаешь острую приправу к любви.
— А речь пока не идёт о чувствах.
— Ну, ещё не пришло время, дорогой.
И демон, набросив на плечи халат из алого шёлка, театрально поклонился гиану и быстро направился к выходу.
— До встречи в нашей опочивальне. Не вздумай прятаться. Всё равно найду и притащу туда на глазах всего замка на плече, соблазнительной, подтянутой задницей кверху.
Пронзив спину удаляющегося супруга острым взглядом, Аллели потянулся за своим халатом. Сердце бешено и отчего-то радостно стучало в груди. В голове было легко и пусто.
«Да что происходит, в самом деле?!» — думал гиан, шествуя спустя пять минут по цветочной оранжерее.
«Я словно неопытный юнец в преддверии первого свидания».
========== Глава 6 ==========
Астарот не ожидал, что закончит решения срочно возникших вопросов только после полуночи. Полученные неприятные новости и многочасовые обсуждения по предотвращению бунта, подготовленного заговорщиками из числа демонов среднего звена, внесли серьёзные коррективы в его ближайшие планы. Демон решил по дороге, что к Сайрусу он с Аллели всё-таки попадёт, а вот поездку к горячим источникам с бьющими из-под земли цветными фонтанами, которую планировал по возвращении, придётся отодвинуть на неопределённый срок. За сегодняшний день он устал и желал только одного: оказаться в широкой постели со своим золотоволосым гианом. Демону совершенно не хотелось бороться со своим телом: каждая его частичка желала страстных объятий и обжигающих поцелуев. Ему не терпелось разжечь огонь в крови своего таяне, увидеть похоть в ясных сиреневых глазах. Только он, и больше никто другой не сможет подарить этому колючему цветочку всю сладость и крепость объятий.
Войдя в свои покои, Великий герцог не без тайного удовольствия увидел мирно сопящего Аллели, который, разметавшись во сне, лежал посередине постели. Мгновенно сорвав с себя одежду, демон приподнял один конец покрывала и прилёг рядом с пробубнившим что-то во сне гианом. Потревоженный Аллели пошевелился, неожиданно тесно приникнув к горячему телу демона, и как-то совсем по-детски подставил губы для поцелуя. Этот неосознанный, трогательный и доверчивый жест заставил Астарота улыбнуться. Он медленно наклонился над телом своего таяне и приник губами к приоткрытому рту Аллели. Пальцы зарылись в густые светлые волосы, слегка оттянув голову назад для того, чтобы удобно было целовать пухлые губы. Аллели всхлипнул и проснулся. Он тут же попытался оттолкнуть демона, но вспыхнувшее желание наоборот приникнуть и слиться с телом Астарота было куда сильнее голоса разума.
Ну почему даже спустя столетия только этот демон может дарить ему такое острое наслаждение и вызывать бурю эмоций в его душе?
Запрокинув голову и смирившись с судьбой, Аллели с энтузиазмом подставлял шею под жаркие поцелуи-укусы. Аллели хотел бы сказать, что так нельзя, всё неправильно, но губы и руки супруга дарили такое изысканное удовольствие, что он перестал сопротивляться. Слабеющий внутренний голос ещё нашёптывал об опасности для сердца и спокойствия, но разве это имело значение, когда возбуждённая плоть Астарота так настойчиво упиралась в его бедро, а жадный рот превращал мозг в кисель.
Победа Астарота была уже близка. Он понимал, что скоро гиан будет принадлежать ему полностью. Его собственное тело было напряжённым и твёрдым, как камень, а руки с удовольствием нежили Аллели, даря немыслимые откровенные ласки.
— Астарот, — задыхаясь от нахлынувших чувств, прошептал гиан. — Пощади! Эта сладкая пытка выше моих сил. Я сейчас умру.
— Тише, мой Аллели. От сильного желания не умирают. Не пытайся сопротивляться и вырываться. Я всё-таки сильнее, а также отлично вижу, что твоё желание принадлежать мне не слабее моего — взять тебя. Прикоснись ко мне, прошу. Я тоже не железный. Ты сводишь меня с ума, и ты будешь только моим. Всегда будешь помнить эти минуты блаженства. Свои и мои стоны, смятые простыни и запах страсти, окутывающий нас сладким маревом.
Аллели смотрел на супруга во все глаза. В нём осталась одна-единственная потребность: скорее принадлежать Астароту. Погасить пламя, сжигающее заживо изнутри.
Проворные пальцы демона скользнули по груди гиана и несильно сжали маленькие твёрдые соски, слегка оттягивая их. Взведенному до предела Аллели показалось, что он сейчас кончит только от одних прикосновений. Неожиданно горячая рука скользнула по животу гиана, далее вниз по бедру и слегка раздвинула ноги. Аллели напрягся, но позволил демону продолжить ласкать себя до цветных кругов перед глазами, лишая остатков разума и вырывая громкие стоны из горла.
— Ты всё ещё хочешь, чтобы я оставил тебя в покое? — послышался тихий шёпот над ухом гиана. — Если да, то самое время сказать, пока я ещё могу остановиться.
Но демон лукавил: случись сейчас конец всего сущего, он не смог бы выпустить Аллели из крепких объятий.
— Нет, хочу, чтобы это произошло.
А дальше мир перестал существовать. Демон призвал к себе с комода склянку с ароматическим маслом и, окунув пальцы, вернулся к своему таяне. Аллели почувствовал, как, лаская, скользкая от масла рука прихватила поджавшиеся яички, прошлась по возбуждённой плоти и мягко устремилась ко входу в его тело. Проникновение одного пальца гиан практически не заметил, а вот добавление второго принесло лёгкий дискомфорт. А уж когда пальцев стало три, Аллели с трудом подавил болезненный стон, прикусив до крови нижнюю губу. Астарот читал все эмоции супруга, отчётливо отражающиеся на лице, как открытую книгу. Он продолжал бережно и настойчиво ласкать узкие стенки изнутри, растягивая. Задевая чувствительную точку и позволяя гиану привыкнуть к вторжению, он сдерживал себя, жёстко контролируя весь процесс. И он был вознаграждён за терпение. Вскоре Аллели уже извивался на постели, но не от боли, а от наслаждения, пытаясь втянуть носом как можно больше воздуха. Демон вынул пальцы, подхватил гиана на руки и поставил на четвереньки. Тот тут же выгнул спину, выставив сильнее ягодицы и требуя всем телом возвращения пальцев, чтобы снова получать удовольствие.