— Хе–хе… К-ха… — старик прошёлся вокруг. — Будучи прикованным, ты не сможешь колдовать. Мы же не хотим непредвиденных ситуаций? Не хотим.
Старик ходил вокруг, разбрасывал какие–то травы да порошки и тихо что–то бубнил себе под нос. Единственное, что я могу сделать — призвать меч. Вот только мои руки скованы в таком положении, что я не смогу толком им воспользоваться. И что делать?
Он сделал ещё несколько кругов, и на одном из «бросков» подо мной что–то тускло загорелось красным.
— Прекрасно.
Старик отошёл куда–то за пределы видимости и через минуту вернулся, слабо гремя цепями.
— Ух… Тяжелый, зараза… Ха… — пыхтел старик, таща в руках огромную толстую книгу, перевязанную и скованную цепями. Именно они и звенели. Он держал книгу вертикально над моей грудью на расстоянии в сантиметров тридцать.
— Очередная порция знаний… Как это чудесно… Как прелестно… — бормотал сам себе старик. — Ещё и делиться с павлином… Но павлин привёл жертву!
Глаза старика были затуманены. Он убрал руки с книги, но она осталась в воздухе, а цепи наливались красным светом. Старик обошёл меня с другой стороны, справа, и встал практически вплотную. Это шанс.
Старик вынул кинжал и без предисловий поднёс к моей груди. Я тут же материализовал меч в руке, направив её так, чтобы появившись, клинок пронзил старика. Ощутил лёгкую тяжесть в руке, а краем глаза увидел ошеломлённую рожу старика. Он смотрел в никуда, на хриплом выдохе вместе с воздухом из его рта вырвалась струйка крови. Переведя взгляд ниже, я понял, что клинком пронзил и сердце, и лёгкие одновременно.
Старик начал оседать, но какая падла! Его кинжал оказался невероятно остр, не хуже моего меча. Резкая сильнейшая боль чуть было не заставила меня заорать, из груди хлынула кровь.
Распорол…
***
Странная серая комната. Она похожа на ту, в которой я только что был, но намного больше, выше.
— А–а–а-а! Не–е–е-ет!!! — заорал знакомый хриплый голос в стороне, и я обернулся на него.
Большая чёрная фигура, словно сотканная из тумана, с красными глазами, длинным языком, торчащим из пасти с огромными белыми зубами. Эта фигура чёрными щупальцами тянула к себе призрачный силуэт старика, пресекая все попытки сопротивления.
Догадки одна за другой бешено скакали в моей голове, но окончательно оформилась лишь одна. Жертвоприношение демону или душе в книге ради знаний. Логично же?
Неведомая тварь уже практически притянула к себе старика. Гриффиндор, в конце–то концов! Одним движением я материализовал в руке меч и с огромной скоростью дёрнулся в сторону монстра. Здесь я двигался даже быстрее, чем в реальности! Намного быстрее! Краткий миг, и я уже начинаю кромсать тварь.
— А–а–а-ар–гх!!! — зарычала она, но продолжила откусывать от старика куски. Без крови. Без ничего, просто призрак старика с каждым укусом терял прозрачный кусок, но продолжал брыкаться и орать. На спине твари, куда я упорно наносил неисчислимое количество ударов, появилась ещё одна пасть и глаза. Мишень! Даже лучше!
Парой колющих ударов я выколол глаза, и теперь вторая пасть заорала.
На всякий случай я попробовал призвать магию или гемомантию, но это оказалось бесполезным. Она работала, я это точно знал, но здесь это не имело смысла.
Удар, удар, блок щупальца, отрезать щупальце твари. Блок, удар, удар. Всё внимание было сконцентрировано на том, чтобы бить, бить и ещё раз бить! Краем глаза замечал, что отрезанные чёрные части истаивают, исчезают, силуэт твари уменьшается, но сохраняет пропорции.
В один прекрасный момент тварь упала, а её силуэт вместо чёрного стал красным и более материальным. Но не останавливаться же…
— Постой… — проскрипела тварь. Хрен там плавал! Сегодня я буду Роном Уизли и слов я не понимаю!
Ещё пара ударов, и с последним из них силуэт издал страдальческий вопль и начал рассеиваться в пространстве, но не судьба. Красный туман, на который развеялась тварь, начал затягиваться в клинок. Словно высоко в горах слышался крик твари, а у красного тумана даже появились ручки, отчаянно цеплявшиеся за пустоту, но его всё равно утянуло.
Всё. Конец. Что это было? Не ясно. Нет ни одышки, ни нормального ощущения тела. Только сейчас я понял, что мои руки полупрозрачны, как и весь я. Печально. Эмоции ровные и спокойные. Никакой паники. Мило.
Не знаю, сколько времени я провёл здесь, но это было самым скучным периодом моей жизни. Нет ни желаний, ни потребностей. Ни занятий. Уныло.