Далее в одной из ниш красной линии, а точнее, в закутке между расплодившимися этими бутиками, замаячили две пары рук, рассекающие воздух, и было слышно качание речитатива. Это акыны местного разлива забитовали сплетни своего квартала в четыре четверти обсосанного рэпа, чей «минус» скачан был с «фанера точка ру». На них были футболки не по размеру, причём одна торчала из-под другой («из-под пятницы суббота»). Драные штаны без ремня на заднице не держались, и корна стягивала колени. У нас это называлось «колхоз», а сейчас «оверсайз» они это называют!
Ни одарив, ни обидев и взглядом ребят, Артём проскочил в магазинчик. Там было всего несколько покупателей. Сформировавшаяся за последние два года привычка наблюдать за образами сразу выделила одну фигуру.
Это был сухой нумизмат. Но если сказать «сухой нумизматик», то это колоритнее изобразит его внешность. Жидкие, с проседью волосы до плеч. Глаза размером с линзу очков: две подробные монокартины зрачков, ограниченные рамкой оправы. Сухое тёмное лицо и острый, с горбинкой нос.
Приготовившись к спринтерскому забегу в мир старинных монет, он наклонился к витрине и принял характерную стартовую позу, вот только, соприкоснувшись лбом со своим прохладным призрачным двойником-отражением.
Тишина ожидала выстрела. Но никто не решился. И без него застывшая фигура уже превратилась в дискобола. Вместо диска во взведённой руке красовалась папка. Смиренная продавщица по-церковному протёрла мягкой тряпочкой стекло, отомкнула витрину и подала чеканный кругляшек, на который твёрдо было указано существующим для этой функции пальцем.
Нумизмат достал из кармана маленький чёрный квадрат и слегка тряхнул его. Как падающая стрелка часов, вывалилась оттуда линза, сквозь которую он принялся изучать монету.
– А вот это «875» – это проба?
Продавщица, понимая заранее, что ничего толкового не скажет, потому что продажа монет в магазине канцтоваров – это, так сказать, опция в нагрузку, тем не менее, воспользовавшись лупой посетителя, стала осматривать серебряную поверхность.
– Не могу вам подсказать, – наконец-то выдохнула она изначально еле удерживаемую фразу, – раз серебро, то, пожалуй, проба… Будете брать?! – и истомившийся взаперти вопрос тоже обрёл свободу.
– Да-да…
Прилавок около кассы, в полтора квадратных метра, буквально весь, был заставлен стаканчиками, набитыми букетами цветных авторучек. Нумизмат решительным шагом подошёл к шариковой клумбе и, машинально опустив на неё ладонь, спросил у стоящего там кассира-продавца:
– Это не Чан Кайши? Я не узнал человека на аверсе этой монеты. Если это Чан Кайши, то это великий человек… 75 рублей стоит, правильно?
– Да, 75 рублей, – стойко перенеся ураган незнакомых слов, подтвердила кассирша.
Нумизмат уложил голову Чан Кайши в полиэтиленовый пакетик и протянул деньги.
Возникла заминка со сдачей, и тогда он, проявив деликатную находчивость, спросил:
– А ручки у вас есть?
– Вмятины от них, уверена, сейчас красуются на вашей ладони…
– А-а, хорошо. Одну тогда, пожалуйста…
Теперь вариации со сдачей в кассе разрулились. Нумизмат кинул звон современных монет в задний карман и тут же ощупал себя лёгкими похлопываниями в области гениталий по всему тощему экватору.
Выходя из магазина, он снял очки – обыкновенные, глубоко посаженные, совсем не приметные глаза. Он ушёл. В тёмно-синей рубашке, скрупулёзно им подобранной на рынке к тёмно-синим потёртым джинсам. За спиной болталась потёртая спортивная сумка «Абибас». Папка, легко помещающаяся в сумке, продолжала в руке создавать иллюзию значимости.
«Вот так великий Чан Кайши был куплен за 75 рублей», – подумал Артём, и в этот момент снова зазвучал телефон. Артём взял трубку:
– Алло! Мам, привет!.. Всё нормально. Как сама? Что у тебя там хорошего?..
Но с этого номера, как и обычно, ничего хорошего не зазвучало.
– Нет, мам… Да нет же… Ты за этим мне позвонила? Ох, мама, мама, – в очередной раз Артём, услышав мамин лесоповал негодований, невольно перешёл на Вы, – когда хоть Вы будете рядом…?!
После слова «рядом» должно было прозвучать «в своих мыслях», но это незаконченное предложение вдруг стало скрытным каламбуром, потому что уже летело: