Все уже еле волочили ноги. Тётушка, хватаясь за пучки высокой, ещё не досохшей травы, пыталась ползти в гору. Шаг вперёд, два – назад. И смех, и грех. Пока она на четвереньках покоряла новую пядь вершины, Артём шутил: «Если вдруг сорвётесь и будете вниз лететь, вы сумку бросайте! Вы-то ведь встанете, отряхнётесь и снова поползёте, а грибы в труху попортите!» Затем он взял один конец палки, которую, к своему счастью, она не выбросила. «За другой, – сказал ей, – крепко держитесь!» И вот так, буксиром, встянул её на гору.
Только ввалились с уловом и присели пообедать, как тёте Вале позвонила Зинка:
– Валь, Артём у тебя?
– Да, а что?
– Он сегодня матери не звонил, а то я что-то до неё не дозваниваюсь?
– Сегодня не звонил. Он вчера у неё был. И она была бодра.
Артём тут же набрал номер матери, но гудки протянулись до упора. «Может, вышла куда, такое уже бывало», – подумал он, но слегка забеспокоился.
Через час поехал к ней, купил продукты, что заказывала. За это время ещё раза три пытался дозвониться. Бесполезно. Что же случилось? Сердце стало стучаться, требуя воли, чтобы самолично всё видеть. Подъехал. Калитка оказалась закрыта изнутри. Настойчиво надавил на кнопку звонка – не до этикета… Минут через пять слышно скрипнула дверь на веранде. Идёт.
– Ты что, убивать меня приехал? – грозно вместо приветствия с крыльца произнесла мать.
– Ты что, мам? Что ты такое говоришь?! – опешил Артём.
– Ты ж теперь богатая знаменитость! Тебе теперь легко откупиться будет… – надрывно закончила она и пошла обратно.
Артём хотел завернуться и вправду уйти. Но пенёк около забора заманил залезть на него, чтобы увидеть мать в широкой раме веранды. Она прислонилась к окну и, игнорируя преграду двойного стекла, прокричала:
– Что смотришь?!
– Мам, объясни хоть, в чём дело? – эта тонкая нить диалога могла в любой момент отсечься.
– А ты не понял?
– Нет, конечно. А что я должен понять? Объясни хоть…
Окно опустело, и тяжёлая фигура матери снова возникла на крыльце:
– Ты зачем у меня телефон украл?
– Открой, давай вместе поищем. Я не брал, – слова, упускающие шанс надежды, самовольно слетали с уст Артёма. Но вдруг клацнул засов калитки. Мать распахнула дверь.
Впустила.
Зашли в дом, а телефон в спальне посреди кровати лежит вместе с зарядкой.
– Ну, Зинка! Это ж надо так по-свински поступить! – негодовала потом тётя Валя. Потому что, когда Зинка названивала, мать Артёма в это время рядом сидела и кляла самыми страшными словами своего сына. А Зинке нет бы сказать: "Что там случилось? Нинка вот, у меня сидит. Телефон не нашла…»
– А то, – тут тётя Валя спародировала, – «не дозваниваюссь!»
И Артём сразу бы подъехал, и мать отвёз, и телефон давно нашли. А мать, если б не срывалась из дома, то вскоре обнаружила его. Телефон работал. Артём, как только увидел, позвонил-проверил. Вернуться домой у матери уже не было сил, и Зинкин сын отвозил её. Он даже в дом не пошёл, хотя всегда был свободно вхож. Значит, тоже поверил.
Запёкшаяся кровь обиды подкатила к горлу и перехватила дыхание так, что слёзы стали наворачиваться на глаза, как в ещё недалёком детстве. Артём вышел из дома и сел на скамеечку во дворе. «Как могла мать так думать на меня, всю жизнь в чём-то подозревать, упрекать, гнобить, когда я ни разу даже малейшего повода не давал?.. – размышлял он, оперевшись локтями на колени и свесив голову. – Да, кормила, обувала, одевала, как она это твердила… и только… Но мне совсем неважно было, что я ел, во что был одет. Я только хотел светлой, всепрощающей материнской любви. Я видел: у некоторых моих друзей были такие взаимоотношения с родителями, и мне иной раз тоже хотелось вместе с другом в тот момент подойти и обнять его маму и по-деловому посоветоваться с отцом – у меня такое было невозможно. К счастью, у меня есть тётя Валя. Без неё, наверное, я бы не выжил, не жил…» На земле лежала посеревшая маленькая щепочка. И сквозь задумчивый, набухший росой взгляд ему показалось, что эта щепочка начала слегка покачиваться и затем поползла.
За спиной, тревожа тишину, гроздья спелой листвы на берёзе дрожали сильно и мелко… Среди этих звуков высоко на макушке послышался плач котёнка. Артём развернулся и увидел маленькое беззащитное существо. Ему показалось, у того тоже блестели глазки. Котёнок пытался подползти близко к чердачному окну, в которое скреблась ветка, с трудом его державшая. Сорвавшись с места, Артём заскочил на веранду, а оттуда забрался на чердак. Отсканированный на полу солнцем оконный проём помог быстро сориентироваться. Он распахнул окно и стал поудобнее. В какой-то момент напомнил вчерашнего «дискобола»: слегка пригнувшись, отставив правую руку для равновесия, готовый взять старт к своей цели, затмевающей всё вокруг.