приезжала в Петербург, сообщив, кому их следует вручить.
-Мне необходимо попасть в Москву, - заявила она, не объяснив причины.
Однако, я начала догадываться, что она положила глаз на Александра, да и
тот всё время поглядывал на неё. Ну что же, пусть у них всё сложится!
На следующее утро, позавтракав, стали собираться. Поехали не все. Галина с
мужем и Виталием остались дома. Клавдия и Александр проводили нас до
машины. Я села за руль, «Руссо-Балт» мог ещё понадобиться, и мне
предстояло доставить его обратно в Петербург. Попрощавшись, расселись по
местам. Галина перекрестила нас.
-С богом, - сказала она, и мы тронулись.
Ночью выпал снег, но не настолько много, чтобы можно было переживать за
взлётную полосу. Из города выехала без помех. По дороге в Гатчину нас
остановил конный разъезд, но, увидев детей на заднем сиденье, документов
предъявить, не потребовали. Вот и конечный пункт нашего следования.
Подогнав машину к ангару, остановились, посидели пару минут, собираясь с
духом.
-Ну, всё, пора!
Я выбралась из машины первой. Степан с Антоновым прошли в ангар, а мы
открыли ворота. Вскоре послышался шум работающего мотора, и самолёт
медленно выполз на взлётную полосу.
-Давайте прощаться, - Вера подошла ко мне и передала записку с парижским
адресом родителей.
Николай принёс лестницу, и все поднялись на борт. Виктор, задержавшись,
подошёл ко мне.
-Съюзен, я…,- он не договорил и, махнув рукой, пошёл к самолёту. Затем,
обернувшись, продолжил незаконченную фразу:
-Съюзен, я люблю вас! – и скрылся в кабине.
-Что, что ты сказал? - не совсем расслышав, крикнула я в ответ. Но самолёт
вздрогнул и медленно покатился по взлётной полосе.
Вот и всё. Я боялась себе признаться, что Виктор мне нравился и даже очень
и я собиралась сама сделать первый шаг, сказав ему, что он мне не
безразличен. Оказалось, что и я ему дорога, но мы расстались и неизвестно,
когда встретимся вновь.
Самолёт оторвался от земли и устремился в небо. Вдруг небо разорвала яркая
вспышка. Не может быть, нет, только не это!
Аэроплан исчез в огненном вихре. Что могло произойти? Я стояла и
смотрела, как на землю падают обломки летательного аппарата.
-Нет!- Закричала я, - не надо!!! Только не это! Вера, Виктор, Миша, Настя!
На земле догорали обломки того, что некогда было большим и грозным
аэропланом.
-Боже, как жить дальше?
Постояв несколько минут, поняла, что делать здесь мне больше нечего. Села
за руль и, медленно выехав на дорогу, отправилась в Петербург, решив
ничего никому о произошедшей трагедии не говорить.
Через пять дней съездили за Григорием, который уже оправился после
болезни. Александр стал поторапливать Клавдию с отправлением в Москву.
Я, навестив адрес, сообщённый мне настоящей Съюзен, выяснила, что сестра
её отца вместе с сыном и мужем ещё в пятнадцатом году уехали в Москву и
теперь, по всей видимости, там и находятся. Посему и я намерилась вместе с
Клавой и Александром добраться до Москвы и там продолжить свои поиски.
Собрав необходимы вещи и попрощавшись с Галиной, её мужем, Гришей и
Виталием, мы сели в «Руссо-Балт» и отправились навстречу новой жизни.
Москва 1941 год.
Да, когда Аглая с кумом были со мной, всё казалось проще и было не
так боязно, а теперь… Оставшись одна, я начала сомневаться,
правильно ли я поступила? Завтра посмотрю, как дела сложатся, а то
сама буду в Москву пробираться. Интересно, где сейчас Серафима,
Ольга и Катя? Хорошо бы с ними встретиться.
Я не заметила, как заснула, а утром меня разбудил холод, за ночь изба
вымерзла. Я, конечно, видела, как Аглая топила печку, но сама никогда не
пробовала. Так, с чего начать? Кажется, следует какую-то заслонку открыть.
Ага, вот и она. А дальше надо идти за дровами, а дрова во дворе. Выйдя на
улицу, прошла сразу к сараю, где и набрала охапку дров, принесла их в дом,
положила в печь, взяла старую газету, засунула ту между поленьев и
постаралась разжечь, но не тут – то было! Газета прогорела, а дрова как
лежали, так и лежат. Может, керосинчику плеснуть. Где-то тут стояла
бутылочка. Сказано-сделано. Слава богу, огонь разгорелся. Теперь за водой
на колодец.
Выйдя из дома, увидела вдалеке грузовик, двигавшийся к моему дому. Мне
вовсе не хотелось встречаться с теми, кто находится в том грузовике.
Забежала в дом, схватила свои вещи и незаметной тропочкой поспешила к
лесу, видневшемуся неподалёку.
Автомобиль подъехал к избе и остановился. Из кабины вышел офицер в
чёрной форме. В кузове сидели солдаты. Хорошо, что мне удалось их
вовремя заметить. Офицер что-то крикнул, и солдаты, спрыгнув на землю,
окружили дом. Офицер зашёл внутрь, но, тут же вышел и махнул рукой.
Один из солдат взял из кузова канистру, отвинтил крышку и плеснул
жидкостью на стену избы. Офицер щёлкнул зажигалкой, и весёлый огонёк
побежал к дому, а вскоре перекинулся на стену, и изба запылала. Солдаты,
посчитав свою миссию выполненной, загрузились в машину и уехали.
Меня охватила паника, я совершенно не знала, куда следует идти.
Убедившись, что грузовик с солдатами скрылся из вида, вышла к
полыхавшей избе и в растерянности застыла, глядя на дорогу.
Конечно, вот она, дорога. Значит, по ней и пойду. Должна же она куда-то
привести? Взглянув последний раз на горящий дом, медленно побрела
вперёд. Не дай бог немцев встретить! Впрочем, объясниться с ними смогу,
немецкий знаю неплохо. За размышлениями не заметила, как из-за поворота
появился мотоцикл. Бежать было абсолютно некуда, поэтому решила
дождаться, пока ко мне подъедут. За рулём сидел солдат, а в коляске офицер.
Приблизившись, мотоцикл остановился, и офицер на ломаном русском языке
поинтересовался, как проехать к Ивановке. Я неопределённо махнула рукой в
сторону сгоревшей деревни. Поблагодарив меня, они уехали. Я шла уже часа
два, когда справа послышался шум проходящего поезда. То, что нужно!
Выйду на железную дорогу и по шпалам доберусь до какого-либо
населённого пункта, а там разузнаю, как добраться до Москвы. Проваливаясь
в глубокий снег, пробралась к железнодорожному полотну и бодро зашагала
по нему, постоянно прислушиваясь, не приближается ли поезд. Идти было
неудобно, переставлять ноги в валенках по шпалам то ещё удовольствие.
Пару раз пришлось прятаться в ближайшем кустарнике, когда мимо
проезжали военные эшелоны. Один раз я увидела дым, поднимающийся из
трубы деревенского дома, но идти туда, где заметила дым, было далековато,
и поэтому пришлось продолжить путь.
Внезапно я заметила невдалеке двух мужчин, одетых в старые застиранные
телогрейки. Те были увлечены каким-то делом, и моё приближение не
заметили, да и они особо не стремилась к этому. Когда до мужчин осталось
метра два, один из них оглянулся, увидел меня и тут же вскинул винтовку:
-Стоять! Ты кто такая?
Решив на всякий не называть своего настоящего имени, назвалась Светланой,
заодно пояснила, что иду из Ивановки, которую вчера немцы сожгли вместе
с жителями.
-А тебе как удалось спастись?- недоверчиво спросил один из мужчин.
Я объяснила, что в это время ходила за хворостом и вернулась, когда всё уже
было закончено. Сейчас вот пытаюсь добраться до ближайшего населённого
пункта, а дальше попробую попасть в Москву, где у меня родственники.
-Извини, Света, но отпустить мы тебя не можем. Придётся пройти с нами, -
твёрдым, не терпящим возражений голосом, сообщил один из мужчин.