Сложно было представить себе настроение преподавателей в день визита Разиэля. Учитывая то, что паника правила балом последние три дня, нынешнее их состояние нельзя было назвать ею. Готовилось эпохальное событие, каждый из участников со стороны Ардарии чувствовал неподъемный груз ответственности на своих плечах, и от этого становилось плохо лишь от осознания своей важности во всем этом. Они спинным мозгом чувствовали своих предков, прекрасно зная, что они гордились бы сейчас ими. Вскоре Хаос будет повержен и у Роттогора не останется ни единого повода затеять очередную войну, так как никаких особенных сил в их распоряжении отныне не останется.
Лишь одна Амия была, как всегда, безмятежной, не понимая, почему все так сочувственно смотрели ей вслед.
Так или иначе, Аластора Полански уже успели предупредить, что правитель вампирской империи явится с минуты на минуту. Ректор милостиво позволил всем желающим присутствовать на встрече императора, особо не надеясь на их многочисленность. Как он и ожидал, слишком любопытных оказалось немного – меньше половины студентов сейчас напряженно вглядывались в парадные двери Университета, готовясь увидеть грозного вампира.
- Полагаю, беспокоиться нам не о чем, – тихо сказал Аластор Николасу. – Тем более, Разиэлю будет приятно, что его встречают с такими почестями. На нашем месте мы могли бы этого и не делать, и тогда… возможно, его чувство собственного достоинства было бы ущемлено. Это не сыграет нам на руку.
- Господин Полански, не переживайте, все будет хорошо.
- Его Светлость император великого государства вампиров Разиэль Первый!
Аластор невольно содрогнулся, едва паж, проскользнув в Университет, громко известил присутствующих о прибытии важной персоны.
Створки высокой двери распахнулись, и в проеме возник рослый мужчина. Волосы его были стянуты атласной бордовой лентой; тяжелый плащ, тянувшийся длинным шлейфом позади него, играл на свету темно-синим подбоем. Богато украшенный черный камзол с золотыми застежками поражал своей изысканностью. Несомненно, императора было видно издалека.
Разиэль горделиво прошествовал внутрь, учтиво кивнув ректору, который в это время стоял на лестничном марше. Аластор сдержанно кивнул в ответ, а вот Николаса стала бить мелкая дрожь, стоило ему припомнить письмо, в котором Разиэль угрожал ему расправой, если только будут приняты какие-то меры. Глядя на этого внушительного вампира, Николас все больше и больше пропитывался ненавистью и злостью за погубленную душу Эстер.
За императором сразу же вошли и его подчиненные – генерал за генералом они проникали внутрь, непременно здороваясь с ректором и присутствующими. Первым вошел Марк с государственным знаменем, держа под руку обворожительной красоты девушку-вампирессу, а позади него шли двое его подневольных. Затем появились Торвальд, Фредерик и Рагнар в таком же сопровождении. И лишь один Гаэль Манрике, замыкавший колонну, гордо шел в сопровождении Эстер, облаченной в скромное, почти монашеское платье. По сравнению с остальными вампирессами, чьи наряды приковывали взгляд мужской половины студентов, она казалось и вправду величайшей скромницей в мире.
- У меня галлюцинации? – ошеломленно спросила Кира у Айри, глядя на свою подругу в свите императора. – Как такое может быть?
- Я же говорила! Ее же тогда не было, на распределении! – взвилась Наина и стала тормошить Эну. Она была не менее пораженной.
Гаэль, проходя мимо подруг, снисходительно одарил их своим вниманием, холодно кивнув. Резко повернув голову, он заметил Максвелла и Энджела, отчего у них сердце упало в пятки – взгляд его был настолько страшным, что в них разом умерло все хорошее, что успело накопиться за время его отсутствия в их жизнях.
Эстер же радостно заулыбалась подругам, однако более ничего себе не позволила, чтобы не нарушать величественности момента.
Следует упомянуть, что Эстер произвела на всех более сильное впечатление, нежели сам император. Молодые люди протирали глаза, открывали в удивлении рот, не в силах поверить, что это действительно леди Моруэлл прямо перед ними. Та самая девушка, что так скорбела по ней, едва не потеряла сознание.
Николас же приуныл и сильно расстроился. Он никогда бы не пожелал своей студентке стать вампиром и присоединиться к оппонентам в их межгосударственной холодной войне. Это стало еще одним ударом для впечатлительного мистера Карьера. Он не смог более пребывать на встрече, поэтому он спешно покинул парадную лестницу и пошел к своему кабинету. Запершись там, он сел в кресло и обхватил голову руками. Так он намеревался просидеть остаток дня, как ему казалось.