Лёжа в кустах, солдаты терпеливо ждали развития событий. Десять минут ничего не происходило, потом они услышали какой-то шум, похожий на тот с каким симфонический оркестр настраивает инструменты перед концертом.
Из-за маленькой кучки столпившихся в конце деревни домиков вывернул невысокий упитанный человек с козлиной бородкой и тонкими свисающими книзу усами. В длинном до пят красном халате с вышитыми золотом драконами и нелепом головном уборе с десятком белых и красных шаров и двумя полутораметровыми цветными перьями. Перья свисали по бокам как усики насекомого и покачивались при каждом шаге, а шары на самом деле оказались колокольчиками, громко звеневшими при малейшем движении.
В метре от него важно вышагивала группа хорошо одетых людей с высокомерными лицами. За ними шли деревенские музыканты. Они отчаянно били в барабаны, натужно дули в длинные трубы, бренчали струнами непонятного вида инструментов.
Позади самопального оркестра плелась толпа местных жителей. Мужчины в одежде как у Чана, с такими же коническими шляпами на головах и в плетёных сандалиях. Женщины в длинных платьях с высокими воротничками и широкими рукавами семенили позади мужчин, негромко постукивая деревянной обувью. Собранные в пучки волосы крест-накрест проткнуты тростниковыми спицами, сильно накрашенные лица наполовину прикрыты бумажными веерами с нарисованными пейзажами.
— Тот впереди, вероятно, староста, — прошептал Герхард, разглядывая необычное шествие, — а эти позади него — «шестёрки».
— Скорей всего, — согласился с ним Джонсон.
По всему видно, жизнь в деревне казалась мёдом только для кучки самодовольной знати. Зато крестьянам жилось несладко. Их чисто выстиранная, штопаная одежда имела далеко не праздничный вид, в отличие от нарядов главенствующей верхушки.
Толпа местных жителей прошла мимо солдат, преодолела ещё несколько домов и, выйдя на выгнувшуюся коленом улочку, направилась к пагоде. Позади всех шли два дюжих молодца. Они волоком тащили по земле сильно избитого человека со связанными за спиной руками.
— Это же Чан! — воскликнул Мэтью, показывая на пленника.
— Не ори, — зашипел Герхард, а Стивен без разговоров заткнул рот пилота ладонью. Даймонт замычал, дёрнул головой, пытаясь освободиться, но спецназовец придавил его сверху локтем.
— Ещё раз вякнешь — придушу, — прошептал он. — Лежи молча и не встревай. Понял? — Мэтью кивнул. Стивен убрал руку, повернулся к Герхарду:
— А староста действительно редкая сволочь, если из-за какой-то коровы так уделал беднягу.
— Угу! — Миллер осторожно приподнялся. — Пойду, посмотрю, что там и как. Оставайся на связи.
Он выскользнул из кустов и, низко пригибаясь, перебежал к ближайшему дому. Стивен видел, как Герхард прижался спиной к стене, сделал несколько глубоких вдохов и выглянул из-за угла.
Церемония по прежнему двигалась к пагоде, никто из крестьян и не думал оборачиваться. Герхард рывком пересёк улицу, завернул за дом и выпал из поля зрения напарника.
53
Когда Миллер исчез из виду, Стивен сосредоточил внимание на толпе крестьян. К тому времени те уже добрались до площади. Староста отделился от общей массы, поднялся на возвышение, сел в кресло. Подчиняясь его жесту, молодчики вытолкали Чана вперёд, поставили на колени и заковали в грубые деревянные колодки.
Стивена отвлёк шёпот Мэтью:
— Дай и мне посмотреть.
— Поищи у Герхарда в сумке, — не отрывая глаз от бинокля, бросил Джонсон.
Мэтью завозился, забрякал запасными обоймами, загромыхал оружием. Стивен старался не обращать на него внимания. Пилот — что с него возьмёшь? Не привык на земле в разведку ходить. У них там, в космосе, не нужно часами тихариться в засаде. Налетел на неприятеля, пустил пару-тройку ракет и свободен.
Наконец Мэтью затих, наверное, нашёл бинокль. Джонсон облегчённо выдохнул, возня пилота его изрядно достала, и сосредоточился на Герхарде. Тот уже добежал до выступившего на площадь дома и снова попался на глаза напарнику.
Стивен оценил его выбор. К тому времени Цикат занял такое место на небосклоне, что Герхард находился в густой тени и мог видеть всё, сам оставаясь невидимкой.
В отличие от него, Стивен видел только часть площади с помостом, возле которого выстроилась кучка шавок Сяо Ляна. Они стояли в ряд перед корзинами, доверху набитыми отбросами и гнилыми фруктами. На площади что-то произошло, холуи старосты потянулись к корзинам и стали швыряться объедками.
— В чём дело? В кого это они? — спросил Стивен.
— Бросают в Чана, — прошуршало в шлеме. — Староста обвинил его в краже коровы. Сказал, он освежевал её в лесу, а мясо тайком передал матери.
— Вот сволочь! Я же сам её застрелил.
— Так пойди к нему и скажи. Может он тебя послушает и отпустит беднягу, — злобно скрипнул зубами Герхард. — Пора кончать с этим ублюдком. Найди у меня в сумке «Си-4» и заминируй дом старосты.
Стивен повернулся к пилоту:
— Эй, Мэтью, поищи у Герхарда в сумке взрывчатку.
Даймонт кивнул, отложил бинокль и приступил к поискам.
С площади долетел короткий свист, сменившийся глухим стуком. Потом опять свистнуло, и раздался звук, будто ударили по свёрнутому ковру.
— Чана бьют, — сообщил Герхард, — лупцуют палками почём зря. Поторопись, не то поздно будет.
Мэтью закончил копаться в сумке, вывалил на траву четыре брикета. Стивен схватил все, выбрался из кустов и, почти не таясь, побежал к деревне. Быстро преодолев открытое пространство, он запетлял как заяц, перебегая от дома к дому. Стараясь держаться в тени, пробрался к жилищу старосты.
К тому времени Сяо Лян прекратил экзекуцию пастуха и снова приступил к допросу. Дом находился близко от площади, до Стивена долетал каждый звук. Он слышал громкий голос старосты, обвинявшего Чана в преступлении против его собственности, приглушённый ропот крестьян, обидные выкрики прилипал, старавшихся угодить сюзерену.
Джонсон рывком преодолел последние метры, перемахнул через невысокое ограждение и оказался на террасе. Осторожно шагая по вощёным доскам, добрался до высокой двустворчатой двери с растительным орнаментом, сдвинул одну створку в сторону, шагнул в прохладную тень и сразу уткнулся носом в стену. Она перегораживала проход, не давая сходу попасть в дом.
Шёлковую драпировку стены украшали золотистые драконы. Свиваясь в тугие кольца, они злобно щерили зубастые пасти, держа наготове лапы с изогнутыми когтями. Чудовища казались живыми, Стивену даже почудилось, будто драконы настороженно следили за ним, пока он украдкой шёл вдоль стены.
Обогнув неожиданную преграду, Джонсон вышел в длинный коридор. Одна из стен была целиком из бамбуковых решёток, оклеенных плотной бумагой. Они могли сдвигаться, открывая проходы в многочисленные комнаты.
Время поджимало, искать подходящее помещение, означало терять драгоценные секунды. Стивен доверился чутью, сдвинул решётку перед собой, шагнул в наполненную рассеянным светом просторную залу.
Большую часть комнаты занимал низкий стол, стулья без ножек окружали его со всех сторон. Циновки из рисовой соломы раскинулись длинными дорожками на полу, деревянные стеллажи с посудой тянулись вдоль бумажно-бамбуковых стен. В углу возле раскрытого окна стоял коренастый человек в кожаных доспехах. На голове у него был шлем с сеткой вместо забрала, а изогнутый меч в руке указывал на грудь пришельца.
Автомат мгновенно очутился в руках спецназовца, доля секунды и трескучая очередь разорвала бы тишину дома, но к счастью взломщик вовремя сообразил, что это манекен, закинул оружие за спину и полез под стол. Вынув из карманов взрывчатку, он прикрепил её книзу столешницы, воткнул радиодетонаторы и выбрался из дома старосты.
— Всё готово, — сообщил Стивен, оказавшись на террасе. — Я заложил «Си-4» под стол в обеденном зале.
— Спасибо, — шёпотом отозвался Миллер. — Давай обратно в лес, настал мой выход.