Вскоре на дисплее высветились координаты Атлантиса, а внизу зашифрованной абракадаброй горел номер вызываемого абонента. Сержант нажал кнопку соединения. Несколько секунд передатчик нудно пищал, внезапно писк оборвался, и спецназовцы услышали голос лейтенанта:
— Хадсон на связи. Это закрытый канал, немедленно назовитесь и скажите код доступа.
— Сержант Уилкис, сэр, код: вербена — тридцать.
— Ну, наконец-то! — загромыхал передатчик. — А я грешным делом подумал, вы, ребята, того — погибли при исполнении. Почему не выходили на связь в положенное время? И что за странный тип сигнала? Мой «Магнифик» никак не может его определить.
Спецназовцы переглянулись. Нелегко сейчас придётся лейтенанту, столько новостей за раз обрушится на голову, того и гляди мозг не выдержит.
— Сэр, нам здесь очень обрадовались и встретили с огоньком, штатный передатчик разбился при десантировании, я смог его починить, но внёс кое-какие изменения, поэтому поток данных не определяется. За Джонсоном и Миллером гонялись наёмники, мне пришлось немного повоевать, а ещё мы нашли у себя под кожей маячки. Думаю, их ввели под видом прививок.
— Вот как?! — искренне удивился лейтенант. Его реакция не скрылась от сержанта, тот весело подмигнул Миллеру: мол, Хадсон на их стороне, а значит, не всё ещё потеряно. — Поня-я-тно. Ну, как вы там? Освоились на месте?
— Да, сэр. Мы добыли ценные разведданные и приняли пополнение.
— Какое пополнение? Я никого не посылал.
— А это не от вас подарочек, сэр, — хмыкнул сержант. — Это АБН постаралось. Их корабли устроили нам тёплый приём на орбите. Хорошо у Паркера для таких случаев сюрпризы имеются. Один из сбитых пилотов теперь в нашей команде.
— Интересно дела закручиваются. Так, а что с разведданными?
— Сэр, нам посчастливилось найти КПК одного из наших агентов с копиями плана государственного переворота…
Уилкис подробно рассказал лейтенанту о ключевых моментах заговора, сообщил координаты основных баз по производству наркотиков. Помимо Низебула существовало ещё как минимум семь подобных планет в пяти галактических секторах. В КПК содержались маршруты доставки товара, схемы размещения перевалочных пунктов, названия фирм-подрядчиков, реквизиты покупателей. Ещё там подробно описывался состав мятежных армий, количество и типы вооружения, боеприпасов, военной техники на каждой из участвующей в перевороте планет, карты размещения войск и много другой ценной информации.
— Благодарю за службу, сержант. Перешли мне файлы с КПК, я постараюсь помочь, но придётся немного подождать. Думаю, ты понимаешь: в сложившейся ситуации я не могу обратиться за помощью к руководству. Я ещё не выяснил, кто напал на вас на Атлантисе, да и с вмешательством АБН неплохо бы разобраться. Придётся подключить старые связи и действовать в обход начальства. Рекомендую вам затаиться и ждать от меня сообщений.
— Так точно, сэр. Ловите посылку.
Сержант настроил беспроводную связь КПК с передатчиком, выбрал файлы, включил перекачку данных. На дисплее «Спайворд-мини» появилась пустая шкала, которая заполнялась голубоватым свечением по мере передачи файлов. Оба прибора тихо урчали, помаргивая индикаторами, таймер отсчитывал оставшееся время, а процент передачи всё увеличивался.
Как только шкала заполнилась синевой, передатчик удовлетворённо пискнул и перешёл в режим ожидания. Уилкис коснулся пальцами экрана КПК, отключил беспроводное соединение, сунул компьютер в карман и выдохнул:
— Всё, больше от нас ничего не зависит.
74
Агентство Галактической Безопасности располагалось в одном из самых высоких зданий Атлантик-Хиллз. Зеркальные стёкла могли давно покрыться толстым слоем пыли, сажи от автомобильных выхлопов, птичьим помётом, если бы не самоотверженный труд мойщиков окон. Два раза в месяц служащие клининговых компаний поднимались на крышу небоскрёба и в специальных люльках спускались вниз, до блеска отмывая окна.
Случалось, чистильщики устраивали внеплановые рейды. Обычно так происходило в конце отчётных периодов, когда оставались неосвоенные средства. Вот и сейчас за окнами восемьдесят седьмого этажа штаб-квартиры АГБ болталась люлька с двумя мойщиками в синих спецовках.
— Вот это да! — Боб Штиман убрал палец от уха. На высоте трёхсот пятидесяти метров гулял сильный ветер, пришлось прижимать наушник, чтобы лучше слышать, о чём говорил полковник Бэйли в своём кабинете. — Только поставили «жучок», а уже всё узнали.
Давний друг и напарник Тедди Брахман кивнул и продолжил водить скребком, он даже высунул язык от усердия, так ему понравилось это занятие.
— Да ты достал уже, Тедди, убери эту штуку, — Боб вырвал из рук приятеля скребок, бросил в ведро с водой. — Я и так боюсь, что запись не получилась.
— Я обеспечиваю прикрытие, — невозмутимо сказал Брахман и взялся за инструмент. Мокрая резина со скрипом поползла по стеклу, сгоняя вниз белые островки пены. — Записи разговоров тебе всё равно не помогут, суды не рассматривают их как доказательство, а Бэйли всегда найдет способ вывернуться, даже если судья припрёт его к стенке.
— Интересно, как он это сделает, если вот здесь, — Боб постучал по нагрудному карману, на котором красовалась пчела с ведром и мочалкой в руках, — хранится его признание в продаже государственных секретов?
— Элементарно. Скажет, делал это в интересах Федерации: сбывал незначительную информацию, надеясь потом захватить врага с поличным.
— Ага, и брал деньги за свои услуги. Это уже продажей государственных секретов попахивает, совсем другая статья.
— Ерунда. Ты Бэйли не знаешь? Скажет, намеревался использовать их на перевербовку вражеских агентов. — Брахман окунул скребок в ведро и повёл по стеклу. Мутные капли потекли вниз, соревнуясь, какая быстрее докатится до алюминиевой рамы. — У тебя ещё есть вопросы без ответов?
Штиман помотал головой:
— Нет, ты всё равно найдёшь тысячу доводов против честного суда над этой мразью.
— Ты до сих пор веришь в справедливое правосудие? — изумился Тедди. Он даже перестал мыть окно, так его удивили слова напарника. — Даже после стольких лет службы в полиции, когда ты не раз видел, как судьи отпускали убийц и маньяков несмотря на неопровержимые улики? А знаешь, почему преступники оказывались на свободе? У них были деньги, на которые они подкупали всех вплоть до свидетелей, а тех, кто не продавался — убивали.
— Да я верю, — твёрдо сказал Боб. — Потому что, если я не буду верить, ты не будешь, они не будут, — он указал вниз, где люди маленькие как муравьи, спешили по делам, а машины размерами с жуков тарахтели моторами, — не останется никакой надежды на справедливость, а я так жить не могу.
В каньоне между небоскрёбами показался патрульный вертолёт. Машины воздушной полиции постоянно шныряли по городу, помогая наземным экипажам в поимке преступников. С недавних пор летающим полицейским добавилось работы. Несколько месяцев назад в Атлантик-Хиллз появилась банда дерзких налётчиков, которые проникали в офисы крупных компаний снаружи, используя как прикрытие костюмы и оборудование мойщиков окон.
Бело-голубой вертолёт с буквенно-цифровым номером на борту, прожектором на носу и колпаком лазерного сканера под днищем завис напротив приятелей. Лопасти винта подняли настоящую бурю, подъёмник опасно закачался, норовя ребром зацепить стекло. Друзья прижались к перилам, крепко вцепились в поручни, опасаясь выпасть из люльки.
— Предъявите жетоны, — пролаял громкоговоритель.
— У нас всё в порядке? — прокричал Тедди не поворачивая головы, чтобы полицейский не понял по губам, о чём он говорит.
— Не дрейфь, этим занимались проверенные люди, — таким же способом ответил Штиман. — Лучше повернись, пока эти ребята не включили шокер.
Приятели повернулись лицом к вертолёту, сквозь стёкла кабины увидели пилота и полицейского. Оба в комбинезонах со шлемами на головах и в тёмных солнцезащитных очках на пол-лица. Мельком глянули на торчащие под короткими крыльями ребристые стволы, из которых в любой момент могли вылететь парализующие заряды.