— Пойдём, красавица! — радостным голосом проговорил Иркен и нагло приобнял Тауриэль за талию. — Нальём тебе выпить и поговорим по душам! А потом, может быть и зайдём подальше! Ха-ха!
— П-прошу вас, не надо… — наигранно дрожащим голосом проговорила Тауриэль, чувствуя омерзение от прикосновения выродка, от которого эльфийскую воительницу начинало тошнить.
— Да расслабься! Мы парни хорошие и ласковые! Особенно с такими красавицами! — произнёс Иркен, мерзко ухмыляясь и прижимая к себе Тауриэль.
— А что это у неё за спиной? — визгливым голосом проговорил Сантинэль и указал рукой за спину девушки.
— А? — только и смог произнести Иркен, после чего его голова слетела с плеч от быстрого удара меча.
— Ваша погибель, ублюдки. — зло выплюнув, прорычала Тауриэль и заняла боевую стойку своего танца.
— О-она убила Иркена! — сорвавшись на крик, проговорил Сантинэль и ошалевшими глазами посмотрел на Кекса.
— Сука! — с хриплым криком, Кекс сорвался с места и приблизился к Тауриэль, собираясь ударить её кулаком по лицу, но эльфийка танцующим движением переставила свои ноги и взмахом меча, отсекла разбойнику руку. — М-мааать… — прохрипел Кекс, после чего девушка нанесла быстрый и точный удар в грудь мужчины, пробивая её насквозь.
Увидев кончину своих товарищей, Сантинэль упал на задницу и попискивая, стал отползать от Тауриэль.
— Что? Уже не хочется меня трахнуть? Мразь! — прорычала эльфийская воительница, твёрдым шагом направляясь к разбойнику.
— П-пожалуйста… Не надо… — проблеял Сантинэль, закрываясь руками от девушки. Страх и отчаяние поглотило сердце разбойника настолько сильно, что он не сдержался и обделался под себя.
— Ничтожество. — проговорила Тауриэль, с омерзением смотря на когда-то гордого сородича. Подойдя к дрожащему от страха разбойнику, эльфийка подняла свой меч, что очистить этот мир от мерзости, но её отвлёк…
— Что здесь происходит?! — мощный, грубый голос.
Повернув голову к говорящему, Тауриэль увидела стоявшего на выходе из палатки широкоплечего краснокожего орка, на теле которого было видно множество грубых следов от ожогов.
— Берсерк отступник… — пробормотала себе под нос Тауриэль, смотря на орка. Эльфийской воительнице доводилось сражаться с берсерками Кхара. Но отступники это другое. Эти разумные предали своего бога и отреклись от него, каждый по разным причинам. Но объединяло их одно — они все поголовно рано или поздно сходили с ума. Их собственная сила и ярость сжигала их изнутри.
Оглядев место боя, Нерс нахмурился и посмотрев на Тауриэль, направился к ней, грозным басом произнося:
— Я убью тебя, девка, а потом овладею твоим ещё тёплым трупом.
— Не сегодня. — прозвучал возле уха орка стальной и холодный голос, а следом Нерс почувствовал мимолётную резкую боль, которую сменила застилающая разум тьма.
Смотря на лежащее тело берсерка отступника и стоящего над ним черноволосого юношу, вооруженного двумя длинными кинжалами, Тауриэль прибывала в ступоре. Всё произошло настолько быстро, что воительница даже не поняла, как берсерк умер. Вот он грозился убить её, а теперь его бездыханное тело лежит на земле и истекает кровью.
— Молодец, хорошо справилась. — услышав спокойный голос, Тауриэль вышла из ступора и посмотрела на Алекса. Посмотрела в его прожигающие саму её суть красные глаза.
— Д-да, спасибо. — сбивчивым голосом ответила Тауриэль и улыбнувшись, опустила глаза в землю, чувствуя, как краснеют щеки.
— Пойдём, посмотрим, чем можно поживиться с этих идиотов. — проговорил Алекс и бросив безразличный взгляд на труп орка, перешагнул его и пошёл в сторону палатки.
«Богиня, да кто он такой?» — произнесла Тауриэль у себя в голове, смотря то на труп берсерка отступника, то на спину подходящего к палатке юноши.
Глава 20
Зайдя в палатку главаря разбойников, Алекс поморщился от спёртого запаха секса и пота. Бросив взгляд на пол палатки, Алекс увидел голую девушку, лежащую на куче тряпок. Ноги девушки были неестественно широко раздвинуты, а на самих тряпках было множество следов крови. Подойдя к ней, Алекс присел на одно колено и заглянул в её широко раскрытые глаза, в которых застыли лишь ужас и отчаяние. Из уголка её рта текла тонкая струйка слюны, а горло издавало лишь редкие хрипы.