- Как уйти? Куда?
У Лидии было такое растерянное выражение лица, что Нина громко рассмеялась:
- Ну и вид у тебя, Лидусь. Всё тебе нужно знать!
- Но я и правда не понимаю, куда ты можешь уйти.
- Это вообще-то ещё секрет, но тебе скажу, - перешла на шёпот Нина, - меня Николаша отправляет на курсы трактористов.
- А как я одна буду?
- Ну, ты же не одна будешь, там ведь такие классные бабёнки работают. И Клара, и Анька... Они тебя в обиду не дадут.
- С только тобой я себя так уверенно чувствую...
- Но я же не из села уезжаю. Мы будем по-прежнему с тобой часто видеться.
- Да не скажи, - расстроено произнесла Лидия, - мы с тобой живём в разных концах посёлка.
Нина добродушно улыбнулась:
- Ты сейчас похожа на обиженного ребёнка, у которого забрали любимую игрушку. Выше нос, Лидия. Ты ведь сильная!
- Ой, Нин, я, честно сказать, уже устала быть сильной. Я так устала. Мне иногда хочется лечь, закрыть глаза и спать долго-долго...
Нина подошла к подруге и крепко обняла её:
- Перестань хандрить, дорогая. Нам с тобой держаться надо. От нас вон сколько людей зависит. Нам нельзя раскисать, - она крепко обняла плечи подруги.
Лидия закашлялась:
- Да ты меня так задушишь. Ну и силы у тебя!
Нина ослабила объятья и виновато улыбнулась:
- Извини, подружка, это я любя.
- Председателя ты тоже так любя обнимаешь?
- Ну, это уже секрет, - невинно закатила глазки Нина. - Но поверь мне - силой мужиков не возьмёшь.
Лидия с грустью посмотрела на подругу:
- Удивляюсь я тебе. Всё у тебя в жизни как-то легко.
Нина с наслаждением потянулась и самоуверенно произнесла:
- А так и надо. Проще нужно на жизнь смотреть, - подошла она к окну и довольно улыбнулась: - Хорошо-то как, Лидусь!
- Что же тут хорошего? Метёт да метёт. Нужно опять снег чистить.
-А я пойду и завалюсь спать. У меня сегодня выходной, и я ничего не буду делать. Пусть мои племянники чистят.
- Да, достаётся тебе с ними. И мать больная, и четверо племянников.
- А что делать, если они мою сестру в трудармию отправили? До сих пор не забуду, как её на подводе забирали, а детишки за ней бежали и плакали. Ужас просто. Представляешь, что моя сестра чувствовала... Это же вообще бесчеловечно - маленьких детей с матерями разлучать. Чем мы провинились? Чем мы хуже русских женщин, которые могут со своими детьми оставаться, а наших так вот по-зверски разлучают? Если ребёнок старше трёх лет, то его - в приют, а мать - на принудительные работы. Это как же можно до такого додуматься! Ладно мужиков, бездетных, молодых, но матерей... И хорошо ещё, если потом этого ребёнка куда-нибудь определят, а то ведь обычно бросают на произвол судьбы. Я ещё не слыхала, чтоб какая-нибудь страна такое со своими женщинами и детьми делала.
- Ты потише, сама ведь сказала, что и стены всё слышат, - остановила подругу Лидия.
- Да ну их, - отчаянно махнула рукой Нина. - Мы ведь всё равно ничего изменить не можем. Единственное, что я могла сделать для своей семьи, так это завести роман с председателем и остаться благодаря ему дома, а не то бы моя мать с племянниками давно уже померли с голоду. Так что хоть меня все и осуждают, зато моя семья в живых осталась.
- А насчёт осуждения ты не переживай, - спокойно сказала Лидия, - у нас у всех один Судья, - показала она рукой вверх.
- Вот я и буду ждать Его суда, - грустно вдохнула Нина. - А пока пойду я да хорошенько высплюсь.
- Смотри нашу встречу не проспи. Я в шесть буду тебя ждать.
Нина подняла свой полушубок. Горделиво накинув его на плечи, она спокойно протянула:
- Не бойся, подруга, не просплю. До вечера, - махнула она рукой и лёгкой походкой вышла из комнаты.
Лидия с доброй завистью посмотрела ей вслед. «Какая она красивая и смелая. Всё у неё легко и просто. А я такая трусливая и неуверенная в себе. Без Нинки я, наверное, пропала бы в этом аду. Хорошо, что она у меня есть», - подумала Лидия и тёплая волна прошла по её телу.
Улыбнувшись самой себе, она вдруг почувствовала себя столь сильной и полной энергии, что даже испугалась: «Ну вот, даже хороших эмоций я боюсь. Снова этот страх. Как же я устала всего бояться, - горько подумала она. - Ладно, самое лучшее лекарство от страха - это работа. Так что пойду-ка я чистить снег да кормить Бурёнку. Глядишь, затем уже нужно будет бежать на телятник, а там и до шести недалеко...»
Глава 3
Время шло своим чередом, медленно тянулись тяжёлые дни, принося всё новые и новые трудности. Порой казалось, что настал предел, что хуже уже быть не может, что человек просто не в силах перенести такое. Но люди продолжали жить, бороться, находя в себе неизвестные им самим силы, и в глубине души продолжая надеяться на лучшее. Именно это чувство, а ещё ответственность за своих близких помогали пережить тяготы военных дней.