— Вы кто? — поинтересовался Том Реддл, ибо в качестве сидения его использовали впервые. Галстуки он распознал и теперь активно опасался непредсказуемых гриффиндорцев.
— Ты моих родителей убил, — проинформировал его Гарри. — В восемьдесят первом году.
Эта информация Тома несколько озадачила, ибо то, что к нему придут мстить за то, что он сделает через сорок лет, мальчик не ожидал. Поэтому решил воспользоваться приютскими наработками.
— А чего я-то сразу? — спросил он, видя, что еще более страшная гриффиндорка чарами срезает длинную палку, украшенную дюймовыми шипами.
— Ты мне сам это сказал! — ответил ему Гарри Поттер.
— И в книге об этом написано! — добавила милая девочка, примериваясь к будущему Темному Лорду. — Ты будешь Темным Лордом и еще будешь убивать таких, как я.
— Девочек?! — ошарашенно вылупился его будущее темнолордство. — Почему?!
— Потому что темные искусства! — сообщила не желавшая уточнять по поводу статуса крови Гермиона. — Поэтому мы тебя сейчас будем осветлять!
Том Реддл, конечно, сопротивлялся, орал, даже вырывался, но Гермиона подошла к делу с вошедшим в кошмары профессора Снейпа упорством, потому будущий Волдеморт дал непреложный обет. Он поклялся никогда не вредить магглам, любить магглокровок, никого не убивать, даже комаров, и не бить Дамблдора лопатой по голове. Почему именно лопатой, Гарри не понял, но уточнять не стал — очень уж страшной была Гермиона.
Тому еще предстояло узнать, что повреждения его кожного покрова — магические, потому будут напоминать о себе всю жизнь. Будущий Темный Лорд горько плакал…
— Как-то слишком быстро… — задумчиво произнесла маленькая девочка в сияющем платье. — Неинтересно получилось…
— Лохматая такая страшная, просто бр-р-р! — шестой от сцены разбякивании будущего Темного Лорда было страшно, а его жалко. А он же бяка, поэтому если бяку жалко, то так неправильно же!
— Значит, надо придумать что-нибудь другое, — проговорила Тринадцатая, стирая этот эпизод. Будущее темного лордства в 1941 году мелко задрожало.
— А если их поменять? — поинтересовалась Шестая, показав как.
— Ага-а-а-а, — протянула девочка постарше. — А потом как-нибудь лохматиков между собой поменяем…
Гермиона крутила Маховик, Гарри покорно ждал, готовясь наносить справедливость там, где скажет девочка. В верхнюю голову он пока только ел и отбивал ею бладжеры, а нижняя у него по малолетству еще не работала, хотя уже было пора, но тяжелое детство в темном чулане сказывалось. Когда девочка делала третий оборот, откуда-то сверху спикировал Малфой с криком «Грязнокровка!», ударив по дороге прибор строгой отчетности и в этот момент что-то случилось.
Всю ночь Тому Реддлу снилась больно… наказывавшая его Дагворт-Грейнджер, поэтому утром он решил присмотреться к девочке и при случае убить ее. Представительница древнего рода зельеваров смотрела на Тома с некоторой брезгливостью, явно планируя отравить. Ну это ему так казалось, потому Реддл предпочел держаться поблизости. И вот в тот черный миг, когда девочка предложила подружиться, что для сорок первого года было не очень обычно, произошло что-то еще более страшное.
Он внезапно оказался рядом с мисс Дагворт-Грейнджер где-то за пределами замка. При этом Том, только осознав, что делает, немедленно отдернул руку от девочки, уже представляя себе, как сон становится явью. Девочка, неуловимо изменившись, была все такой же, только волосы Дагворт-Грейнджер оказались в совершенном беспорядке, что для нее обычным не было.
— Вы изменились, мистер Реддл, — заметила девочка, затем ойкнув, ибо голос ее также привычным не был. — Что произошло?
— Н-не знаю, — запнувшись, ответил Том. — Вы тоже изменились, мисс Дагворт-Грейнджер…
— Надо сообщить отцу! — произнесла мисс Дагворт-Грейнджер командным тоном и попыталась что-то сделать палочкой, но ничего не вышло. — Не поняла… — в глазах ее разгоралась паника.
— Как я изменился? — поинтересовался мальчик, чтобы отвлечь девочку. Пятая точка неприятно заныла от плохих предчувствий. Но ответить ему мисс Дагворт-Грейнджер не смогла. С земли поднялся кто-то, смутно похожий на Абрахаса.