- Кто у него в этом районе?
- Бабка. Сейчас умерла, осталась ее сестра. Святой бывает у нее редко. Обычно по праздникам. Что еще? Мать Святого - научный сотрудник, отец - в Моспроекте-3; две сестры - обе старше его - закончили хореографическое. Машина «Запорожец»…
Он незаметно замедлил шаг.
У трамвайной линии свернули за угол, сделали еще поворот.
- Дом, где жила бабка Святого, слева на углу. Рядом с магазином «Овощи-фрукты». Видишь? - Кравцов показал. - Вот все. Удачи!
- Остаешься?
- Бахметьев сказал, чтоб пустым не возвращался. Кто у тебя?
- Зяблов.
- Бывший участковый?
- Да. Как связаться с тобой?
- Через 22-е отделение. Там у меня друг. Игнатьев. Вместе занимались в спортшколе… Понимаешь мои трудности, Денисов? - Кравцов качнулся на носках. - Я не могу спросить у соседей: «Мог, по-вашему, этот человек толкнуть своего однокашника под поезд?» Или: «С какой стати парень выкалывает на стопах» - «Шли к Любимой», «А потом к Хозяину». Да и на какой ответ рассчитывать?
- Понимаю. Теперь мне ясно, почему они так дружны на курсах.
- Да потому, что они связаны. Вместе учились или рядом жили. Вместе и пришли!
Когда Денисов входил в подъезд, бывший участковый спускался по лестнице. Пропустив Денисова, он помедлил - Денисов обернулся:
- Зяблов?
- Он самый. - Поздоровались, несмотря на разницу в возрасте, сразу перешли на «ты». - Собрался за сигаретами. Может, сходим? Здесь рядом.
Они прошли вдоль железнодорожного полотна; Зяблов жил рядом со станцией, составы громыхали под самыми окнами.
Киоскер, не спрашивая, выложил на прилавок пачку «Явы».
- Им еще лет по пятнадцать было, а я их уже отличал. - Он закурил. - Ребят на участке много, а у меня эти четверо на уме - Марсанов, Юрьев, Валов, Калядин. В основном Марсанов и Юрьев… Погуляем? - Он повернул к пристанционному скверу. Впереди громоздились палатки, оставшиеся от воскресной ярмарки - пестрые, похожие на карточные домики. - Молод был. Потом догадался: «Не та кусает, которая лает!» Наколки, клички, гитары - одно, другое дело - преступить закон.
- Не уголовники?
- Что ты! Потом, когда с настоящими встретился, понял. Не уголовники! Пацаны!
- Фамилии эти ничего тебе не говорят? Святой, Рыжак?
- Нет.
- Кротов?
- Нет. Может, после появились, когда ушел в МУР.
- Участок был тяжелый?
- Запущенный. Преступления больше уличные.
Они повернули назад, к пригородной маленькой платформе, примыкавшей к станции метро.
- Почему ты спрашиваешь? - Зяблов взглянул на Денисова.
- Трудно объяснить. Это как с рисунком. Либо трогает, либо нет.
- Может, все-таки попробуешь объяснить?
- По-видимому, Марсанов что-то узнал в ресторане. Это его и погубило.
- Допустим. - Зяблов остановился, внимательно слушая. - Допустим, Марсанов что-то узнал, но как убийце-то стало известно об этом?
Из автомата в метро Денисов набрал номер дежурного.
- Звонил Леонтьев. Он в Булатникове. По тому адресу, куда ты посылал. Просил срочно приехать, - сообщил дежурный.
…Между забором и домом участок был аккуратно перекопан. От калитки вела тропинка, выложенная керамзитовыми плитками.
Денисов оценил порядок, в котором содержались строение и участок. Ничего не валялось, инвентарь укрыт от дождя, деревья окопаны…
Дом обвивал плющ. Сбоку, между гаражом и сараем, сохло белье.
- Сюда. - Дверь террасы открылась. Показалось красноватое, обрамленное низкими бакенбардами лицо.
Смелков - в сапогах, в клетчатом костюме-тройке, брюки заправлены в высокие голенища, в галстуке - отошел вглубь, пропуская Денисова.
За столом капитан увидел младшего инспектора уголовного розыска Леонтьева в его обычном облачении отставного лесника или связиста, рядом лежала фуражка.
- Садись. Как дела? - Леонтьев с ходу навязывал капитану придуманную для него роль.
- Нормально.
Теперь младший инспектор должен был сам решить, когда и каким образом привлечь Денисова к разговору.
В углу, завернутые в мокрую тряпку, лежали готовые к продаже хризантемы.
- Так и живем… - Смелков взглянул испытующе.
- С Александром Михайловичем мы сто лет знакомы… - Леонтьев кивнул на хозяина. - Только не знал, что он Смелков!
- А ты молчал, где работаешь! - в ответ съязвил торговец цветами.
- Конспирация… Что ж, по-твоему, я должен был за здорово живешь так все и выложить! - Леонтьев засмеялся.
- Не за здорово живешь! Как я тебя веничком отхаживал! Денисов уже понял, что оба знают друг друга по парилке.
Леонтьев жил на Шаболовке, у Донских бань.