- Никого пока нет. - Он взглянул, собираясь с мыслями. - Сюда! Тот же номер, что и в прошлый раз.
Вслед за Антоном и Калядиным Денисов прошел внутрь.
«Ничего не изменилось… - подумал он. - Зеркало в лакированной деревянной оправе, тумбочка с канделябрами. Лак, видимо, подсох наконец и больше не пачкает… - Он вспомнил новичка-эксперта. - Надо ему обязательно позвонить!»
Овальный стол был покрыт хрустящей накрахмаленной скатертью.
- Один к одному! Тут мы и сидели.
- Было бы легче, наверное, если бы собрались в другом зале, - заметил Сабодаш.
Они стояли у двери, Денисов же прошел к окну.
В переулке внизу пожилой инвалид смахивал с «Волги» листья - съежившиеся, красноватые, похожие на морские раковины. Он напомнил отца. До самой смерти тот так и не оправился от контузии, страдал головной болью, ходил с палкой… Напротив в доме, несмотря на ранний час, горел свет.
Денисов шлифовал формулировку, стараясь извлечь максимум: «Случайная осведомленность о чужой тайне и обратная связь. Марсанов догадался о чем-то, о чем под страхом смерти никто не должен был знать…»
Пока он стоял и наблюдал в окно, в переулке ничего не изменилось. Прохожих не было. Удалив листья с капота, владелец «Волги» перешел к багажнику…
- Добрый вечер!
В кабинете появился официант, не Николай - Павел. Поставил поднос на тумбочку, принялся сервировать стол. Он сделал вид, что не знает Денисова.
Уходя, сказал:
- С горячим решим, когда подойдут остальные.
Вскоре в коридоре послышались голоса, гурьбой ввалились сокурсники.
Первым появился Рыжак, развел руками:
- Мы думали, вас еще нет… - Блеснули и тотчас исчезли те же крупные, на металлической основе запонки.
Антон, добрая душа, утешил:
- Первыми прибегают юристы. Их ноги кормят!
- А экономистов кормят? - За Рыжаком шла Болотвина. Протянула по-детски: - Только и слышишь о еде! Попробуй поголодай! - Она была в комбинезоне, в шляпке, похожей на мужскую; Денисов снова вспомнил манекенщицу на рекламном плакате «Союзпушнины».
Юрьев еще в дверях отсалютовал Денисову.
- Добрый вечер!
Последним вошел Валов. Он единственный был одет во все черное.
- Будем усаживаться? - произнес он, оглядев стол. - Я думаю, сядем на те же места.
«Эти четверо и встретились на улице, - подумал Денисов. - Рыжак, Болотвина, Юрьев и Валов. Калядина оставили в ресторане. Он, безусловно, в курсе дела…»
На минуту показался официант Павел. От двери он придирчиво оглядел стол.
Вскоре появились Кротов и Святой, друг за другом.
Святой чуть косолапил. Денисов заметил это еще при первом знакомстве. Пушистый вязаный пуловер делал его в груди непропорционально широким.
- Святой Олег, - комментировал его появление Юрьев. - Святой - это фамилия.
- «Что в имени твоем?» - хмуро отшутился тот.
Как и в первый раз, после обморока в отделе милиции, Святой держал себя нарочито независимо: ограничился общим поклоном, сел - компания приняла это как должное. Кротов, напротив, обошел вокруг стола, пожимая руки.
«Юлька! Этим не шутят!» - Мысли Денисова шли своей чередой. - Даже на платформе убийца предупреждал от какого-то шага, который Марсанов явно недооценивал. О чем он узнал за столом? О каком событии, факте, эпизоде?
- Напитки будете заказывать? - спросил появившийся в дверях Павел.
- Бутылку сухого, - на правах тамады распорядился Валов.
- «Астра де ир» из Молдавии. Есть марочный херес.
- «Астра де ир».
У дверей официант приостановился, пропуская Мигалатьевых.
Супруги были расстроены. Мигалатьев снова показался Денисову старше своих лет. Он был суетлив и, главное, неуверен в себе. На нем был мятый дорогой костюм, галстук сдвинут набок. На актрисе что-то вязаное.
- Виктор Павлович! Инна! - Валов пригласил их в торец стола.
«Насчет того, что прошлый банкет был организован в их честь, я не ошибся… - Денисов мысленно вернулся к «Схеме рассаживания за столом организаторов банкета и почетных высокого ранга гостей», рекомендованной Мюллером. - Кто-то разбирается в тонкостях… Калядин? Приемы по случаю подписания контрактов! А может, Мигалатьева?…»
Почувствовав его взгляд, актриса обернулась.
- Кого нет? - Валов оглядел стол.
- Кольцовой, - сказал кто-то, - наверное, в издательстве.
- Она всегда опаздывает!
Вино разлили по бокалам. Валов поднялся. Наступила тишина.
- Минуют осень, зима. Потекут ручьи… - Он помолчал.
Слышно было, как этажом ниже, на эстраде, глухо пророкотал контрабас. Бывшие сокурсники молча изучали салфетки, хрусталь, стандартное убранство ресторанного номера.