кла к полунаготе своих подруг по дормиторию и спортивным занятиям, а тут - ее притягивала и отталкивала его чужеродность, визуальная вызывающая материальность его тела. - Не говори, что ты никогда не видела члена,- сумрачно пробубнил Джо, бросая брюки поверх платья Дианы. - Я и не видела. - На этот раз она заставила себя поднять взгляд и встретиться с ним глазами. Диана не смогла понять и расшифровать выражение лица Джо - но, казалось, ее слова смутили его и вместе с тем каким-то образом воодушевили. - Ну вот и посмотришь. Это не так уж и страшно - опять усмехнулся он и начал стаскивать с себя темно-оливковые то ли плавки, то ли трусы. Диана бессознательно шепнула «Свет» - и комната погрузилась в полумрак, разбавленный тусклым синим огнем «светляка». - Зачем ты это сделала? - резко спросил Джо. - Уже испугалась? Ди, как можно бояться глядеть на мужа? Ты собралась жить со мной до финальной черты - и теперь тушуешься от вида моего тела. Ты согласилась на то, чтобы рожать от меня - а сама вздрагиваешь от любого прикосновения, чуть ли не от дуновения. Я никогда не пойму... - Не поймешь чего? - Этой дикой идеологии. Этого высосанной из пальца утопии, что можно отринуть все животное в себе и наслаждаться чистотой и нетронутостью духовного слияния. Я устал доказывать обратное. Я надеялся... - На что? - Да ни на что. Свет! Лампа мгновенно отработала, и Диана оказалась перед совершенно обнаженным мужем. Она было попыталась отвести глаза, но Джо не дал ей спрятаться, поймав за подбородок. - Ну уж нет. Это как прыгнуть в холодную воду. Ты пловец - ты знаешь, о чем я. Смотри! Диана перестала уворачиваться, хотя это было нетрудно - руки у Джо, как и все его тело были влажны, по ее же лицу уже не первую минуту струился пот, перемешанный с ненавистным конденсатом. Она замерла и повинуясь, оглядела мужа - с головы до пят. Ноги, как и грудь заросли жестким волосом, узкие бедра и квадратные плечи выдавали в нем физически активного человека - не Пегасом единым, но еще и лифтами, которых он избегал, предпочитая лестницы, ночными заплывами вокруг объектов и еще многим другим, о чем Диана узнала позже. Сейчас же он стоял неподвижно и прищурившись, следил за ней, а Диана изучала его, как экспонат музея. Она смотрела жадно, в кои-то веки дорвавшись до истины и отдавала себе отчет, что от ее взгляда его половой орган - не такой как на картинке, а порядком вздыбленный - все теснее прилегает к темной поросли, очерчивающей пах. - И что скажешь? - в голосе Джо прозвучала провокация и еще что-то, прячущееся в глуби - странно робкое. - Ничего. Ты в отличной физической форме. - Возвращаю, тебе комплимент. Ты красива, Диана - и все у тебя на месте. У женщин вечно на эту тему какие-то заморочки. Так вот у тебя нет повода. Со всеми этими тряпками сверху было понятно, что ты хорошо сложена, но реальность превзошла все мои ожидания... Джо облизнул пересохшие губы, и Диана поймала себя на мысли: «Как это возможно - ведь здесь до гадливости сыро?» Он дышал, словно после забега - тяжело - она почти слышала свист воздуха, прокачивающегося через легкие. В кровь, по всему телу - и туда тоже. Джо поймал ее взгляд и слегка поднял брови. - Почему... - Почему у меня стоит? Потому что я хочу тебя. Нормальная физиологическая реакция мужчины на желанную женщину, которую не могут взять под контроль ни ваши дурацкие правила, ни надуманные стерильные бредни. Это жизнь, Ди - в одном из самых ее сладких проявлений. Иди сюда. Хочешь погасить свет - или оставить? - Как хочешь ты, - пискнула Диана, пытаясь успокоить бунтующий желудок и как-то устоять на внезапно ставших ватными ногах. - Я не хочу. Мне нравится смотреть на тебя. - Он взялся своей теплой рукой за ее холодную кисть и подтащил ближе к себе, толкая в сторону кровати. Краем ладони Диана почувствовала курчавые завитки у него в паху и странную гладкость его члена - почти как хромогласс, только теплый и пронизанный рельефом разбухших вен. Она закрыла глаза, приседая на край их совместного ложа под его нажимом. А Джо подтянул ее под подмышки выше, почти резко, если не грубо укладывая поперек постели. Диана было наощупь потянулась к подушкам, но Джо не дал ей этого сделать. - Не надо. Так будет хуже. Еще шею вывихнешь. Ты знаешь, что я собираюсь сделать? - Сделать меня женщиной, - тихо сказала Диана. - Так, как мыслили себе наши предки. - Не только они, уверяю тебя. Ты не представляешь, скольких приверженцев «натурализма» можно встретить за дверями спален. Но к утопленникам их. Сейчас наше время. Ты просто расслабься - большего от тебя сейчас я требовать не в силах. Чем больше Диана пыталась расслабиться, тем хуже у нее это получалось. Бедра точно свело судорогой. Колени тряслись, пока Джо пытался их развести в стороны. Тело - столь долго тренированное, послушное, исполняющее каждый замысловатый гимнастический трюк, теперь отказывалось подчиняться. Тогда Джо перестал бороться и просто подмял ее под себя, впиваясь жадным ртом в ее, так же как и его потрескавшиеся от короткого дыхания губы. Этот поцелуй не доставил ей удовольствия - он был обидным, почти болезненным - словно это уже был не Джо - спокойный и загадочный - а, как говорила мать, - незнакомое животное, самец, обезумевший от страсти. Диана чувствовала, как ее зубы стукнулись о его, тогда как она не знала, куда девать язык - назад это грозило почти удушьем - а впереди был один Джо. Бестолковость этого странного обмена дыханием и продуктом слюнных желез отвлекла Диану от обороны - и неожиданно она почувствовала, как его рука оказалась у нее между ног, направляя пугающе твёрдый член - в то место, откуда обычно текла месячная кровь. Она дернулась - но уже было поздно - отступать было некуда. Эту боль Диана мгновенно забыла, как забыла она и многие другие эпизоды их ночей с Джо - но каждый при его наступлении раз боль возвращалась снова, спровоцированная спазмами мышц, страхом и дрожью. А ему уже было все равно - Джо двигался ритмично, одной рукой вцепившись ей в плечо, а другой поддерживая Диану за копчик, не давая отклоняться, вклиниваясь в ее потаенные места все дальше. Его вес давил невыносимо, но еще более невыносимым было ощущение подчинения и ее полной безвольности. Он словно проделал в ее теле рану и теперь продолжал долбить туда мечом - тупо и безостановочно - пробиваясь все дальше и дальше. Возможно, он расковыряет ее насквозь и пришпилит к розовато-лиловому изголовью кровати - как насаживали в старину сумасшедшие коллекционеры чудные порождения прежнего мира - бабочек. Время, казалось, растянулось как расплавленная нить гибкого пластика - а это действо - чудовищный ритуал посвящения в натурализм все не кончался. Диана подумала, что у нее внутри все порвалось - слишком могуч был для нее Джо - и теперь она тонула в собственной крови. Она почти порадовалась этому - так она не сможет зачать (еще не хватало, чтобы от этой дикости родились дети). Диана слушала, как шлепаются друг о друга их потные животы, и спиной почувствовала теплую липкость стекающей по внутренней поверхности бедер жидкости. Лишь бы не пришлось ехать в лечебницу - это будет слишком стыдно. Тогда все узнают, что есть ее муж - что он разорвал ее внутренности своей «любовью». Джо неожиданно вцепился еще крепче ей в копчик и ягодицы - боль от его коротко стриженых ногтей упала в копилку Дианиных ощущений от той ночи - и глухо застонал - не своим, низким голосом. Он вошел в нее особенно глубоко, до предела, до корня - выступ его тазовой кости уперся в ее бедро. Диане показалось, что она точно пробита до спины - а Джо, устало дернувшись, замер, уткнувшись ей в плечо. Все было кончено. Теперь, по-видимому, она стала женщиной. Даже теперь это воспоминание - как и каждый раз - душило ее своей яркостью и выпуклостью, заставляя морщиться и дрожать. Диана свернулась калачиком в гамаке и подтянула к себе ноющие колени, зажимая руками уши - так же, как она сделала после того, как Джо откатился в сторону, освобождая ее от душного опостылевшего захвата. Диана надеялась, что он больше не тронет ее - усталый и наконец удовлетворивший свои вульгарные инстинкты - но не тут-то было. Джо сдвинулся, откинул одеяло и широким жестом накрыл и себя, и ее, подтаскивая Диану к себе - спиной к его влажному животу и утыкаясь ей в волосы лицом. Он сонно пробормотал: - Тебе неплохо было бы помыться... да и мне тоже - но я не хочу. Завтра. Потом... Выключи свет, когда захочешь... Диана лежала, сбившись в комок и слушала, как дыхание его замедлится, ощущая, как дергаются обвивающие ее тело, расслабляющиеся во сне конечности мужа. Она втягивала в себя воздух ртом, чтобы не чувствовать сырой и кисловатый тошнотворный запах, что, казалось, пропитал их спальню. Оглянувшись и удостоверившись, что Джо дремлет, она запустила себе руку между ног, ожидая увидеть окрасившуюся алым ладонь. Ничего такого. Это было что-то другое - и, как в белке оплодотворенного яйца, в полупрозрачной физиологической жидкости - она уже не знала, его или ее - стебельком расползлась ниточка крови. Диана не поверила своим глазам, но вставать и проверять себя более кропотливо не стала. Просто вытерла ладонь об одеяло и погасила свет. Так закончилась ее первая - традиционная ночь. Диана до сих пор не знала, должна ли она считать себя натуралкой, или же это было насилие? Уж совсем насилием все это действо считаться не могло - потому что после этой ночи были еще и другие, короткие и длинные, но всегда оме