аки, вероятно, неплохо... Лучше, чем когда у тебя такой возможности нет... Диана вздохнула, спустила ноги на пол и подтянула вниз и так длинное, за ночь слегка помявшееся платье Делл, прикрывая влажные от слишком плотной ткани пледа колени. Надо было вставать. Во время своей дозамужней жизни Диана всегда вставала ровно в восемь - по заложенной в Либерториуме привычке. «Человеческий мозг лучше работает в первой половине дня» - гласило правило из «Книги юных сердец». Джо вставал рано, но, похоже, делал это безо всякой охоты. Поскольку работал он всегда - у начальников такого уровня выходные не предполагались (им были даны другие привилегии, не говоря уже о начисляемых кредитах) - проверить его на склонность к сибаритству не предоставлялось возможным. В Марелей ему начинали названивать по внутренней связи задолго до имитации рассвета - и Диана благодарила всех тех рабочих, которые выволакивали ее мужа из супружеского ложа. Впрочем, в те редкие разы, когда вибрация подушки, подключенной к общей системе деумидификации и внутренней сети Марелей не будила Джо, он, после очередного поползновения в ее сторону, мгновенно принимал душ и, не завтракая, исчезал из его личных представительских апартаментов. Их апартаментов теперь - оставляя Диану компенсировать выработанный во время супружеской жизни недосып. И она спала - до обеденного времени, пока вялая, помятая и потная не доплеталась до душевой и после получасового зависания под горячей струей (вода не слишком ценный ресурс) не усаживалась есть через силу- любой физиологический процесс теперь вызывал омерзение. С родителями они с уже подоспевшим к тому времени Джо - он ни разу не пропускал встречи с Делл и Куином - виделись за ужином в корпусе Дельта, где из уважения к посетившей их троице из сливок Пьюрити всегда давали отдельный кабинет над толщей облаков - под самой крышей. Формально Делл ЛеФев в Пьюрити Примз не числилась, но она, как и отец, была фигурой почти легендарной - матконсультант такого уровня, что научным центрам приходилось вставать в очередь, чтобы иметь возможность на полчаса подключить ее к своей нейронной сети - а мозг матери крайне редко работал только на нее саму. Во время ужина Делл отрубала связь - непонятно из-за чего - но Диана подозревала, для более внимательного наблюдения за зятем. Мать задавала Джо каверзные вопросы и терпеливо, не давая вклиниться мужу, дожидалась ответа. Диана знала - Арделия собирает данные, чтобы потом проанализировать их своим уникальным мозгом - и выдать результат. Иногда Диане казалось, что настоящий Уилсон - мать, а не то чудо из хромопластика и силицена, с которым она встретилась чуть менее двух месяцев назад. Должно быть, именно образом и способом мышления Арделии Эрленссон отец вдохновился, когда задумал рандомайзер как явление. И мать считала - и ее подсчеты по поводу Джо не сходились. Она, в отличие от Уилсона, не давала сбоев. Мать сидела в кухне, поджав под себя ноги на маленьком диване и пила раритетный, подаренный ей Джо кофе - от привычных мозгостимуляторов она на время каникул отказалась. Под распущенными темными с проседью волосами привычно ровно мигал сиренево-серебристый огонек кодбука. Делл была на связи - только внешняя ее оболочка кошкой свернулась на синей софе. Впрочем, подсчёт очередного алгоритма и сведение воедино данных чьей-то суперважной задачи не помешало Делл кинуть холодный и испытующий взгляд в сторону вошедшей дочери. Более недружелюбный, чем обычно, взор Диана встретила с готовностью - недаром она в ночи репетировала встречу с Джо. Иногда ей казалось, что и муж, и мать в чем-то похожи - они изучают ее реакции и делают выводы, которыми ни с кем не делятся. Ей судорожно захотелось - как вдохнуть полноценного воздуха после разреженной атмосферы вне купола - увидеть отца. Но Куина на кухне не было. - Мам, где папа? - (Диана звала родителей по старинке, как повелось у людей до потопа - хотя знала, что мать исходно была против, считая, что это унижает каждого из членов семьи, сводя их фигуры до банальных ролей животных). - И тебе доброе утро, - ехидно бросила Делл и отвернулась в сторону сумрачного окна. Лишь бы она не бежала туда, на свою излюбленную позицию! - Выспалась? - Ага. То есть да. А папа... - Ушел прогуляться. Улетел, то есть. Один - не дергайся ты так! - мать пожала плечами, опять оглядев Диану. - Хорошо же ты доверяешь любимому отцу, если считаешь, что он тут же побежал выяснять отношения с неудавшимся родственником... - С неудавшимся... - Ах, ну да ладно. В любом случае - отец взял на крыше какой-то воламобиль и нарезает круги вокруг Марелей - уже второй час. Его злит, что не удалось сегодня пойти на запланированную экскурсию на Альфу. По солнышку соскучился... - бледные губы Делл, едва тронутые кармином питательного красителя, скривились в нехорошей усмешке... - Как там в старину говаривали: все хотят попасть в рай, но никто не хочет умирать. Будешь завтракать? Есть пирог и запеканка из водорослей. - Пирог? - заинтересовалась Диана. Ягодный? - Ягод тут нет, это тебе не Мерси-Таун, - сухо констатировала мать. - Рыбный. Тут одни концентраты и порошки. Доставка еще не налажена. Скорее бы уже этот туннель соорудили. Если бы действовали согласно моим расчетами, процесс бы уже пошел. Но нет - мисс «узкие глаза» была доступнее - ну и получите теперь вашу доступность. Два квартала - хаха! - Мать выдернула из уха ресивер кодбука, отчего лицо ее побледнело - операции с нейронной сетью по протоколу не полагалось прерывать так резко, но Делл прощалось многое - и, как Диана и опасалась, быстро, чуть косолапо ступая узкими бледными босыми ногами по псевдодереву, подошла к зачехленному до половины окну. Матери порой нравилось растравливать себе душу унизительными воспоминаниями о том, как азиатка обошла ее в тандеме и получила - впервые - крупнейший заказ от Пьюрити. Диана подозревала, что это каким-то неуловимым образом связано со злостью на Джо. Теперь именно он, а не сдающий свои дела Куин, был ведущим специалистом в Пьюрити - если не самым квалифицированным, то уж точно одним из наиболее активных. А проблема медленно, но верно растущего населения - если не считать обреченных на долгожительство дзет - была основной на сегодняшний день в Альянсе. «Людям надо где-то жить и дышать, - невесело комментировал Куин, отсеивая теоретиков от науки в пользу рвущихся вперед натуралов. - Кому как не натуралам лучше известны проблемы пространства и экономии кислорода...» Делл нечем было крыть. Он был прав. По букве закона зона приверженцев натурального - «патриархально-физиологического» образа жизни была свободной. По сути - это было гетто, как когда-то островки мононациональных культур в крупных городах. Из-за вечно шныряющих по неиспользуемым крышам экстремистов - вынюхивающих, выглядывающих, непрерывно пополняющих свои базы данных «натуральных обезьян» (отец мрачно бурчал, что и обезьян-то эти болваны видели лишь на картинках, зато название бедного вымершего животного прочно осело в унификате как ругательное) жителям нату-зон было небезопасно передвигаться по улицам, даже если было на чем. Припаркованные в свободной части города воламобили натуралов чаще, чем другие, угоняли, портили или даже топили. Женщины-натуралки не раз подвергались насилию - «ну, это же вам нравится» - даже в спокойных районах. Диана не понимала - до сего времени - почему именно этот вопрос так бесит отца, и почему он так упорно бранился с Корали по видеосвязи, настаивая на первостепенности создания волотряда для патрулирования улиц и малой значимости подготовки спецгруппы для защиты Пьюрити. «Пока ты охраняешь свой зад, твоих граждан не останется», - орал почти никогда не взвивающийся по какому бы то ни было поводу отец за закрытой дверью кабинета. Мать морщилась и терла виски тонкими пальцами. Корали бы ее воспитанником, ее учеником времен преподавания в колледже - когда она, вопреки привычке, взяла талантливого мальчика под персональную опеку. Юноша выучился и выбился в политиканы, бросив исследовательскую деятельность - как когда-то и сам Куин. Делл прочила ему большое будущее, несмотря на коварную измену ее научным идеалам. Корали и в самом деле шел вперед семимильными шагами, и его влияние на Альянс разрослось до небывалых масштабов. Лишь отец твердил, что из математика не выйдет хорошего правителя, и что Корали, туп как гребенная рыба. «Он не чувствует бури, Делл, - печально констатировал отец во время редких споров, - его манит гребень волны. А на каждую волну найдется свой птеровинг. Цель Корали - решение задачи и кайф, что следует за этим - побочные эффекты вашей нейронной сети: прыжок, взлет, погружение. А задач слишком много, и они не того порядка, чтобы Корали мог до них доскакнуть со своего мутного дна. Это человеческие задачи, Делл, а любая дзета больше человек, чем твой подопечный». В последнее время разговоры дома на эти темы почти сошли на нет - но Диана ощущала это как затишье перед бурей. Она устроилась на стуле - подальше от так и молчащей в окно матери и, наложив себе неприятно дрожащей от любого самого мелкого движения зеленовато-коричневой запеканки из водорослевого концентрата, с отвращением принялась за еду, обильно запивая ее кофе, что еще остался в кувшине с автоподогревом. Кофе был самый настоящий - его запах и терпкий вкус ни с чем не спутать, и даже аромаверити не справлялась со всей