ию на Альфу. По солнышку соскучился... - бледные губы Делл, едва тронутые кармином питательного красителя, скривились в нехорошей усмешке... - Как там в старину говаривали: все хотят попасть в рай, но никто не хочет умирать. Будешь завтракать? Есть пирог и запеканка из водорослей. - Пирог? - заинтересовалась Диана. Ягодный? - Ягод тут нет, это тебе не Мерси-Таун, - сухо констатировала мать. - Рыбный. Тут одни концентраты и порошки. Доставка еще не налажена. Скорее бы уже этот туннель соорудили. Если бы действовали согласно моим расчетами, процесс бы уже пошел. Но нет - мисс «узкие глаза» была доступнее - ну и получите теперь вашу доступность. Два квартала - хаха! - Мать выдернула из уха ресивер кодбука, отчего лицо ее побледнело - операции с нейронной сетью по протоколу не полагалось прерывать так резко, но Делл прощалось многое - и, как Диана и опасалась, быстро, чуть косолапо ступая узкими бледными босыми ногами по псевдодереву, подошла к зачехленному до половины окну. Матери порой нравилось растравливать себе душу унизительными воспоминаниями о том, как азиатка обошла ее в тандеме и получила - впервые - крупнейший заказ от Пьюрити. Диана подозревала, что это каким-то неуловимым образом связано со злостью на Джо. Теперь именно он, а не сдающий свои дела Куин, был ведущим специалистом в Пьюрити - если не самым квалифицированным, то уж точно одним из наиболее активных. А проблема медленно, но верно растущего населения - если не считать обреченных на долгожительство дзет - была основной на сегодняшний день в Альянсе. «Людям надо где-то жить и дышать, - невесело комментировал Куин, отсеивая теоретиков от науки в пользу рвущихся вперед натуралов. - Кому как не натуралам лучше известны проблемы пространства и экономии кислорода...» Делл нечем было крыть. Он был прав. По букве закона зона приверженцев натурального - «патриархально-физиологического» образа жизни была свободной. По сути - это было гетто, как когда-то островки мононациональных культур в крупных городах. Из-за вечно шныряющих по неиспользуемым крышам экстремистов - вынюхивающих, выглядывающих, непрерывно пополняющих свои базы данных «натуральных обезьян» (отец мрачно бурчал, что и обезьян-то эти болваны видели лишь на картинках, зато название бедного вымершего животного прочно осело в унификате как ругательное) жителям нату-зон было небезопасно передвигаться по улицам, даже если было на чем. Припаркованные в свободной части города воламобили натуралов чаще, чем другие, угоняли, портили или даже топили. Женщины-натуралки не раз подвергались насилию - «ну, это же вам нравится» - даже в спокойных районах. Диана не понимала - до сего времени - почему именно этот вопрос так бесит отца, и почему он так упорно бранился с Корали по видеосвязи, настаивая на первостепенности создания волотряда для патрулирования улиц и малой значимости подготовки спецгруппы для защиты Пьюрити. «Пока ты охраняешь свой зад, твоих граждан не останется», - орал почти никогда не взвивающийся по какому бы то ни было поводу отец за закрытой дверью кабинета. Мать морщилась и терла виски тонкими пальцами. Корали бы ее воспитанником, ее учеником времен преподавания в колледже - когда она, вопреки привычке, взяла талантливого мальчика под персональную опеку. Юноша выучился и выбился в политиканы, бросив исследовательскую деятельность - как когда-то и сам Куин. Делл прочила ему большое будущее, несмотря на коварную измену ее научным идеалам. Корали и в самом деле шел вперед семимильными шагами, и его влияние на Альянс разрослось до небывалых масштабов. Лишь отец твердил, что из математика не выйдет хорошего правителя, и что Корали, туп как гребенная рыба. «Он не чувствует бури, Делл, - печально констатировал отец во время редких споров, - его манит гребень волны. А на каждую волну найдется свой птеровинг. Цель Корали - решение задачи и кайф, что следует за этим - побочные эффекты вашей нейронной сети: прыжок, взлет, погружение. А задач слишком много, и они не того порядка, чтобы Корали мог до них доскакнуть со своего мутного дна. Это человеческие задачи, Делл, а любая дзета больше человек, чем твой подопечный». В последнее время разговоры дома на эти темы почти сошли на нет - но Диана ощущала это как затишье перед бурей. Она устроилась на стуле - подальше от так и молчащей в окно матери и, наложив себе неприятно дрожащей от любого самого мелкого движения зеленовато-коричневой запеканки из водорослевого концентрата, с отвращением принялась за еду, обильно запивая ее кофе, что еще остался в кувшине с автоподогревом. Кофе был самый настоящий - его запах и терпкий вкус ни с чем не спутать, и даже аромаверити не справлялась со всей гаммой этого аромата. Диане больше нравилось вдыхать пар от кофе, чем пить его. Вкус - горький и какой-то пустой - разочаровывал, тогда как аромат обещал не разгаданные еще тайны, не виданные, уже не существующие земли, где под не закрытым пеленой облаков светилом растут покрытые зелеными сочными, похожими на цветной хромогласс листьями (в мечтах Дианы они всегда искрились от солнечных лучей) деревья. Она сидела, и ежась от сырости, нюхала уже остывшую чашку с кофе. Мать пронеслась мимо нее и раздражённо опустилась на прежнее свое место на диванчике. - Когда отец вернется, полагаю, ты поможешь мне собраться. Не затягивай с завтраком. - Собраться? Куда? - Как куда? Домой. В Мерси-Таун. Паром отходит сегодня в четверть седьмого, - безразлично отозвалась мать и занялась перекалибровкой отчаянно мигающего ресивера. - Я не собираюсь домой. Я... А как же... - Диана окончательно запуталась, и сама толком не понимала, что собирается возразить. - А куда ты собираешься? - Делл глянула на нее из-под молчаливо вопящего наушника, и Диане показалось, что на нее смотрят три глаза: два светло-зеленых и один серебристый. - Или ты решила поплавать в ночи ради поддержания формы? А теперь что - поешь маминого пирога из концентратов, пожалуешься папе на то, что тебя никто не понимает, и вернёшься в берлогу к монстру? Я обещала твоему отцу не встревать - но свое мнение я выскажу. Этот брак - ошибка. Он был ошибкой с самого начала и, клянусь, если ты наконец отдашь себе в этом отчет - или согласишься со мной хотя бы раз в жизни - я избавлю тебя от него. Не одними связями Куина мы благоденствуем. И на обезьяну найдется клетка. Но Диана, - мать отложила наушник и воззрилась на нее холодным немигающим взглядом, который в детстве так страшил маленькую девочку - ей казалось, что мать неживая, словно бот из фантастических книжек, - тебе надо решить. Решиться. Выбрать сторону. Выбрать будущее. Я так жалею, что ты не родилась десятью годами раньше... Какая блестящая плеяда сияла тогда в объединённой сети университета Альянса! Вот с кем надо было расти - а не с этими ларин, ри и прочими ходячими матками. Как далеко бы ты могла пойти - идеи, как и их отсутствие, заразны... А что мы имеем теперь? - Делл вздохнула и уронила худые руки на колени, обтянутые болотной тканью. - Отца, что устал от всего и только и хочет, что спрятаться в своих иллюзиях и воспоминаниях юности, мужа - худшее воплощение самых страшных кошмаров женщины и тебя саму... - А что я? Что со мной не так? - чуть не подпрыгнула Диана. - Я не понимаю. Не понимаю, почему ты разрешаешь звать себя «Ди». Ты же не дзета, в конце концов. Возможно, все дело в этом. Ты упряма - но не переупрямила ли ты саму себя, малышка? - Мать снова занялась наушником. - Или это мне назло ты связалась с этим животным? Мне, конечно, неприятно - но тебе, полагаю, в сотни раз гаже. Так что думай. Жить - тебе. Это твой человеческий выбор... Арделия наконец победила зависший ресивер и аккуратно вставила его в левое ухо, откидываясь головой на спинку дивана и отворачиваясь от Дианы. Разговор был закончен. Диана встала, выкинула остатки запеканки со своей тарелки в мусороизмельчитель, сполоснула использованную посуду и забрала с собой в гостиную чашку с кофе - вопреки очередному табу матери: еда не должна покидать кухни. В конце концов, это не дом Делл. Это дом Джо. Все эти дома - его. А она пока еще его жена - стало быть, хозяйка и тут тоже. Кто-то создает правила - так что найдется и тот, кто их нарушит. Так всегда говорил отец, когда Диана напоминала ему, что «этого мама не разрешает». Для Куина Арделия не была ни легендой, ни учителем, ни указом. Чтобы разобраться с мешаниной в голове, возникшей после разговора с матерью - как всегда (Диана не понимала, что именно стоит за якобы заботливыми словами Делл) - ей нужен был отец. Диана опять свернулась клубочком в гамаке и принялась ждать единственного мужчину, с которым возможно было поговорить откровенно и без экивоков. Она увела штору вверх - за окном висели тяжелые тучи, отливающие лиловым и сизым. Диана устало смотрела на одну из них, похожую на перо птеровинга - когда-то отец привез ей такое из дальней поездки, и Диана была очарована его гладкостью и прочностью. Не волосы, не перепонка - а нечто среднее: шелковистая тонкая мембрана, натянутая на хрупкий каркас, завораживающий своей угловатой неправильностью. Она носилась с этим пером сутки, пока Делл не пришла в себя после очередного задания и не отобрала новую Дианину любовь. «Ненужный мусор засоряет мысль» - первый раздел «Книги для юных сердец», параграф два, третья строка. Делл цитировала текст не задумываясь, она была одним из соавторов сборника. «Игрушка должна иметь смысл. В этой