Десяток минут переварив обрушившуюся на разум информацию, демонолог не почувствовал признаков слабости или ментального давления. Но постепенно, раз за разом, прокручивая в голове прорву заново обретенных знаний, он не мог внутренне не улыбаться, испытывая незамутненную радость.
Каждый возвращенный осколок делал его целостнее, могущественнее, приоткрывал занавес тайны прошлого и увеличивал шансы остаться собой.
«А я и не помнил, что душу можно исцелить самостоятельно. Хотя перечень условий внушает. Мало кому под силу, а главное, по обстоятельствам подобное. Чего только стоит место силы подходящего характера, так нужно еще строго соблюдать определенные правила. Уж лучше пойти на поклон к целителю душ. Впрочем, его еще пойди найди…»
Покончив с размышлениями, Тирисфаль усилием воли притянул к себе до того парившие в пространстве две оставшиеся книги. В них были заключены все его знания о тварях Тьмы и о ней самой. Эти осколки были в целом, как по размеру, так и по наполненности информацией, меньше прошлых. Но, несмотря на это, обещали оказать не меньшую помощь.
Выставив фолианты рядом с прошлой парой, маг приготовился внимать…
Глава 17
Первое, что почувствовал Тирисфаль после возвращения в физическое тело — чудовищной силы мигрень.
С тихим рыком схватившись за голову, он медленно побрел на выход из комнаты, ступая мимо линий рисунка.
Оказавшись в широком коридоре, мужчина плечом привалился к стене и медленно сполз на пол, свесив голову между коленей. Раньше он не знал, чего именно лишился вместе с утраченным куском души. Но поддавшись любопытству и восстановив еще три осколка памяти, смог частично развеять туман собственного невежества.
От того горечь от потери стала во много раз глубже, неприятнее.
Запустив руки под капюшон, зарывшись в волосы, маг безучастно смотрел в пол.
— Я… — Тихий звук сорвался с его губ. — Сам… усугубил рану на душе. — Пальцы непроизвольно сжались, оцарапав кожу кончиками когтей. — Пустил ее на ману, когда убивал храмовников. И даже это сделал неправильно! — Выкрик вышел тихим, глухим, полным искренней обиды. — Идиот, тупой баран, мог ведь попробовать навязать диалог… Ускользнуть десятком разных способов, не прибегая к самоедству. Ведь должен же был понять — что-то не так! Это отлично чувствовалось!
На несколько минут колдун погрузился в себя, перебирая разнообразные варианты, могшие ему помочь убраться с пути пятерки латников, каждую секунду каря себя за глупость.
Впрочем, уже скоро все здравые мысли были сметены волной чернейшей ненависти. Она целиком и полностью захватила разум мужчины, однако не могла найти выхода, ядом оседая на сердце.
— Кто? Кто мог украсть мою божественность⁈
Крик, во много раз усиленный маской, многоголосым, пронизанным потусторонними отзвуками, эхом разнесся по пространству.
Найдя в себе силы, чаротворец уперся правой рукой в стену и медлено поднялся на ноги. Его еле заметно потряхивало от переполнявших злобы и ненависти.
Бросив взгляд в сторону стихийно образованной темницы, он направил к ней свои стопы.
«Я отомщу» — Твердо поклялся он самому себе. — «Но прежде восстановлюсь»
…
Заворочавшись, Инфей открыла глаза и с удовольствием потянулась нагим телом. Улыбнувшись, она поднялась с немного узкой, но мягкой и удобной, а главное застеленной чистым бельем, кровати.
Сделав шаг к мелкому окошку, предварительно обувшись, девушка застыла, в нерешительности опустив взгляд на голую грудь.
«Вряд-ли кто-то увидит, но… лучше не рисковать. Если из-за меня на репутацию Тирисфаля падет пятно, могу пожалеть…»
Оглянувшись в кромешной темноте, суккуб нашла сумку с вещами, что присмотрела у местного торговца. Пошив и ткань ей отнюдь не пришлись по вкусу, однако другого выбора все равно не имелось. Все же она не могла себе позволить разгуливать среди людей полуголой, равно как и полностью закутываться в материю не стала. Это претило ее чувству прекрасного и самовлюбленности.
Потому получившийся наряд вышел, как и полагается, весьма откровенным, оставляя почти полностью обнаженными бедра. Вырез на груди и ослабленная шнуровка оставляли мало пространства для фантазии. Зато попка полностью прикрывалась сходящим со спины плащом. Спереди прикрывал длинный отрез ткани. Под это следовало бы надеть штаны, но на такое инфернальная дева не готова была пойти, без того потоптавшись по грани своих предпочтений.