— Как?
— Плащ. — С трудом опустившись на колено, а не рухнув мешком, чернокнижник положил левую руку на пол. По каменной поверхности тут же, почти мгновенно, расползлись десятки черных символом, образовавших двойной круг, и исчезли без следа. Теперь видеть их мог только он. — Влей ману в рубин. — Договорив, маг, поднялся на ноги и покачнулся из-за сильного головокружения, но устоял.
На секунду приложив ладонь к стене, он оставил точно такой же круг на уровне плеч, что и на полу, прежде чем пересечь коридор, да провести ту же манипуляцию.
Обернувшись, колдун побрел обратно, ясно видя стоявшую чуть поодаль фигуру девушки, ставшую более блеклой, призрачной.
— Не играйся со мной.
— Я проверяла новые возможности. — Невозмутимо ответила она, не сбрасывая чар. — Прекрасная вещь, но удерживать нужный поток маны в другом месте у меня вряд ли получится. Очень уж прожорлив плащик.
— Затуманить разум или наложить Подчинение сможешь?
Не доходя метра до Инфей, демонолог развернулся, встав лицом к спешащим по коридору людям. Их он тоже видел до тошноты отчетливо, пусть и в блеклых оттенках цвета. Только зрение и не подводило.
— Пока не восстановлю рог, мне доступно только сильное Очарование, иллюзии и в меньшей степени Огонь.
Цокнув языком, Тирисфаль полуобернулся и направил на суккуб левую ладонь. Один из Осколков, инкрустированных в наплечники, рассыпался пылью, и мужчина сжал кулак.
Демонесса вздрогнула, утратив контроль над потоками энергии, вновь став видимой для всякого обладателя обычных глаз. Ее тело на мгновение покрылось темной дымкой, плохо заметной на плаще, и погасло.
— Что ты сделал? — В недоумении спросила она, снова становясь невидимой. — Краткое чувство глубокой утраты и прилив сил… Необычные ощущения.
— Да что… такое… — Маг схватился за голову, в безуспешной попытке унять очередную вспышку острой боли, подавляя рвущиеся из горла рычания и проклятья. — Будь готова… — Едва слышно произнес он, медленно отступая назад, делая неуверенные шаги. — Они близко… — Сам того не понимая, мужчина сгустил мрак вокруг себя, прячась во тьме.
Озлобленный взгляд чернокнижника во всех деталях различал фигуры пятерых воинов в полных латах. То немногое, что отличало их в его зрении от шедшей позади разномастной группы, сливавшейся в сплошное пятно — хвосты на глухих шлемах, плащи и вихрящиеся вокруг потоки маны, почти полностью перекрывавшие обзор.
Когда незваные гости приблизились к расставленным ловушкам, колдун призвал к остаткам физических сил и на время отгородился от отвратительного самочувствия, перестал комкать робу на груди, готовясь к удару. Почти прекратил пошатываться.
Магическая энергия, проистекавшая из души, клубилась вокруг кистей и в меньшей степени тела, из-за концентрации приобретя вид мрачного тумана. Формула заклинания уже была готова, оставалось лишь подать в нее достаточно маны.
Магический круг вспыхнул чернотой, становясь видимым, как только нога латника ступить на него. Из центра, образовавшего провал, выскочила темно-синяя рука, сотканная из энергии, и ухватила жертву за ногу, сдавив в поистине мертвой хватке. Но металл сапога не поддался.
В то же время сработали ловушки, расположенные на стенах, зафиксировав еще двух воителей. Больше, не создавая давки, не позволяла пропустить ширина коридора.
Черный луч, вырвавшийся из сложенных запястьями рук, устремился в грудь правового воина, единственного из тройки, неспособного прикрыться щитом, ведь именно в него вцепилась Хватка Бездны.
Иссушение столкнулось с пленкой магического щита, перекрывшего весь проход. Разбиваясь дымкой, заклинание продолжало вгрызаться в непроницаемую преграду. Тьма сама тянулась к живым.
Демонолог, зашипев ругательства, увеличил напор, пропуская через себя успевшую скопиться вокруг ману, никак не взаимодействуя с насквозь нейтральной, рождаемой подземным источником.
Щит Света, созданный общими усилиями воителей, лопнул, породив ирреальный звон.
Луч врезался в кирасу и отбросил латника на два метра. Дымка, образовавшаяся вокруг него, втянулась под броню, находя щели, и проникла в тело.
Краем зрения отметив, как исказилось лицо мужчины под шлемом, Тирисфаль испытал прилив темного торжества, однако, не позволил себе отвлекаться, творя следующее заклинание.
Символы на левой перчатке ослепительно засияли. Все оставшиеся в наплечниках Осколки душ рассыпались пылью.