Ух, какая была веселая свадьба! Не зря Дмитрий приказал выкатить бочки с водкой пивом и наливками из его погреба. Приготовленные по рецепту ХХI века, они были куда крепче, чем нынешних, заставляя неокрепших гостей совершать необдуманные действия и засыпать буквально на полслова в причудливых позах.
Зато и молодоженам за короткий срок пришлось под горячий крик «Горько» неоднократно целоваться. Впрочем, они не были протии. Даже Даша.
– Теперь ты мой, – зловеще предупредила она Дмитрия, – берегись!
– А ты моя, – хладнокровно ответил он, и поцеловал ее, благо гости опять скандировали свой речитатив.
Где-то на втором десятке поцелуев, большинство гостей, непривычных к крепким спиртным напиткам ХХI века, начали массово выходить из строя.
Петр, сильно пьяный, но еще на ногах, чувствуя, что ситуация выходит из под контроля, заплетающимся языком скомандовал молодоженам уединиться.
– Это ж надо так напиться, – укоризненно подумал Дмитрий, хотя, будь у него другая роль, упился бы так же.
Он предусмотрительно закрыл дверь и повернулся к Даше. Та была настроена очень решительно, но очень робко. Понятно, она еще была девственна, но очень даже не против, чтобы он ее лишил. При случае не больно и легко.
Не бойся, милая, все будет, как ты хочешь!
В эту ночь они почти не спали. Были тут и непременная плотская любовь и долгие мечтания о будущей совместной жизни.
А потом с утра к ним пришли (вломились) гости, мучающиеся от похмелья, но мужественно выполняющиеся свои обязанности. Окровавленная простыня была торжественно выставлена, как чистота невесты и благопристойная деятельность новой семейной пары.
Гости громко славословили молодых, между делами опохмелялись и закусывали. Среди них Дмитрий увидел князя Александра и обратил внимание Даши. Вчера она сильно беспокоилась за отца, не видя его среди пирующих. Дмитрий же был спокоен и каменно-тверд, считая, что он просто сошел с пьяной дистанции, но Дашу убедить не смог. Теперь все стало на свои места.
Князь Александр энергично закусывал, после того, как похмелился. Увидев, что дочь и зять смотрят на него, поднял пустой бокал. Дескать, как и все православные, с постпраздничного утра лечу здоровье.
– Какие же одинаковые мужчины, – осуждающе проговорила она, спрятав лицо в плече Дмитрия.
Ей было немного стыдно за эмоциональный всплеск из-за отца, и так она пыталась извиниться.
– Так же, как и все женщины, – пожал он плечами и поцеловал в щеку, давая понять, что извинение принято.
Перетерпев так несколько минут и почувствовав, что большинство гостей заметно опьянело – пара рюмок водки эффективно легла на вчерашнюю дозу, и им стало весьма хорошо. Так хорошо, что, в общем-то, и молодоженов уже было не надо.
Аккуратно и, по возможности, незаметно он ушел из парадного зала и вытянул за собой Дашу. Та почему-то стеснялась, считая, что они смотреть на это пьяное безобразие. Вот еще!
Дмитрий нашел небольшую комнату – то ли персональный кабинет, то ли малая столовая – не определились еще. Дмитрий вызвал слугу и они провели скромный семейный завтрак, пока гости в парадной зале еще праздновали их свадьбу.
Глава 14
Через два дня их небольшая экспедиция отправилась из Санкт-Петербурга. Таково было их молодежное путешествие. Пароход тянул несколько барж, которые должны встать грязно-рудными, но пока еще оставались чистыми. Впрочем грузы были и сейчас – продовольствие на зиму, железо и инструменты.
Такой срок был вызван не сложностью со здоровьем Петра, а необходимостью налаживания технической базы. Дмитрию даже несколько сдерживать энтузиазм царя и тем самым выдерживать его неудовольствие.
Наконец, все было готово и пароход, выпустив длинный столб черного дыма, потянул баржи.
В отличие от Петра, Даша первоначально запланирована не была, что вызвала у ней большое неудовольствие.
– Я понимаю, ты не мог взять меня на судно, когда я не была твоей женой. В конце концов, у нас есть общественная мораль перед Богом. Но сейчас-то, когда я стала твоей женой, я обязана быть на этом, как его, пароходе, – то, что она не вспомнила сразу название судна, еще больше обозлило ее, – или она должна дома сидеть одна, как непутевая дева?
– Какая ты была невеста, – тяжко ответил Дмитрий, – и какой стала женой.
Он сделал горестно лицо, повернувшись к Даше. Та засмеялась: