Волшебник отказывается исполнить желания героев, пока они не добудут метлу Колдуньи, и с этого начинается предпоследний, не столь напряженный (однако же увлекательный и полный событий) эпизод фильма, который превращается на этой стадии в «бадди муви»[18], простую цепь приключений, а после того как Колдунья пленяет Дороти — в более или менее традиционную историю о спасении принцессы. После кульминации — столкновения с Волшебником страны Оз — действие фильма ненадолго провисает и остается вялым до нового пика напряжения — финальной схватки со Злой Колдуньей Запада, в конце которой Колдунья тает, «растет вниз», обращаясь в ничто. Эпизоду не хватает яркости — отчасти потому, что сценарист не сумел должным образом использовать Летучих Обезьян: они ничего собой не представляют, а можно было бы, скажем, на их примере показать, как вели себя Жевуны под властью Колдуньи Востока, пока не освободились благодаря упавшему домику Дороти.
(Интересная подробность: когда Колдунья посылает Летучих Обезьян схватить Дороти, она произносит слова, не имеющие совсем никакого смысла… Заверяя главную обезьяну, что жертва не окажет сопротивления, Колдунья говорит: Я послала вперед одну маленькую мушку, она их обезвредит. Но когда герои попадают в лес, мы больше ничего не слышим об этой мушке. Ее просто нет в фильме. Но она была. Строка диалога осталась от ранней версии фильма, она относится к вырезанной музыкальной интермедии, о которой я рассказывал выше. Маленькой мушке принадлежала прежде вполне законченная песенка, на съемку которой ушел целый месяц. И звалось это насекомое Джиттербаг.)
Однако прокрутим пленку вперед. Колдуньи нет. Волшебник разоблачен, но сразу после этого ему удается совершить поистине магический акт: он вручает спутникам Дороти дары, которых, как они думали, у них до сих пор не было. Волшебник тоже исчезает, причем без Дороти, — их планы нарушает Тотошка (кто же еще?). И вот Глинда говорит Дороти, что та должна понять, какая сила заключена в рубиновых туфельках…
ГЛИНДА: Что ты поняла?
ДОРОТИ: Если мне снова придет в голову пуститься за своей заветной мечтой, я не пойду далеко, разве что на свой задний двор. И если ее там не окажется, значит, я ее и не теряла. Правильно?
ГЛИНДА: Только и всего. А теперь волшебные туфельки вмиг перенесут тебя домой. Закрой глаза… три раза щелкни каблуками… и подумай про себя… нет на свете места…
Стоп! Стоп!
Как получилось, что концовка фильма, который самым ненавязчивым образом учит нас совершенствовать то, что у нас есть, развивать свои лучшие качества, концовка фильма, основанного на столь вдохновляющей идее, свелась к обычному расхожему назиданию? Неужели мы должны поверить, будто Дороти сделала после своих приключений только тот вывод, что ей не следовало пускаться в дорогу? Неужели нам нужно смириться, как отныне смирится Дороти с серым существованием под своим домашним кровом, признав: чего там нет, того она не теряла? Правильно? Прости, Глинда, нет, не правильно.
И, вернувшись домой, в черно-белый мир, с тетей Эм и дядей Генри, с грубыми механизмами, окружающими ее кровать, Дороти затевает свой второй бунт — не только против домашних с их покровительственным тоном, но и против сценаристов, против всего Голливуда с его сентиментальным морализаторством. Это был не сон, это было такое место, — кричит она жалобно. — Настоящее место, где живут! Неужели никто мне не поверит?
Ей поверили очень многие. Читатели Фрэнка Баума поверили ей, и благодаря их интересу к стране Оз Баум написал о ней еще тринадцать книг — как принято считать, последние хуже первых. После смерти писателя серию продолжили (еще слабее) другие авторы. Дороти, пренебрегшая «уроками» рубиновых туфелек, вернулась в страну Оз: зря старались жители Канзаса, а среди них тетя Эм и дядя Генри, изгнать «сны» из ее памяти (см. страшный эпизод с лечением электрошоком в диснеевском фильме «Возвращение в страну Оз»). В шестой книге из серии Дороти взяла тетю Эм и дядю Генри с собой и они все обосновались в стране Оз, где Дороти сделалась принцессой.
18
«Бадди