Вручение «Оскаров» показывает, как Голливуд видит сам, себя. «Гладиатор» Ридли Скотта, блестяще снятый технически, но с топорно написанным сценарием, явно претендует на получение премии, равно как и сентиментальный «леденчик» «Шоколад» кинокомпании «Мирамакс», привлекший внимание менее взыскательного кинозрителя. Как всегда, не повезло жанру комедии — братья Коэны должны радоваться, что получили награды хотя бы за сценарий и операторскую работу своего замечательного фильма «О, где же ты, брат?» с участием Джорджа Клуни. Вместе с тем не нашлось награды ни для великолепной игры Клуни, ни для прекрасной работы Рене Зельвегер в фильме «Сестричка Бетти». Но не следует забывать, что под прикрытием всей этой закулисной игры крадется тигр и затаился дракон.
И если по воле случая в одну из номинаций попадет действительно талантливый фильм, который получит все главные призы, тогда, может быть, Голливуд проснется и поймет наконец, что, когда на твою зрительскую аудиторию претендуют лучшие кинематографисты мира, сворачивать кинопроизводство не самая лучшая идея.
«Это был не я»
Апрель 2001 года.
Нашумевший сингл под названием «Это был не я» в исполнении Шэгги (в стиле «рик-рок»), заразительно и зло ухмыляясь, торжественно приветствует бесстыдство. Мужчина, которого застали на месте преступления, мужчина, который, изменяя своей девушке, открыто занимается любовью с другой — на диване, в душе или на полу в ванной, — должен, как учит эта песенка, несмотря ни на что, отрицать, отрицать и отрицать. Вам это никого не напоминает?
За последние несколько лет перед нами уже проходили великие мастера отрицания: вспомним хотя бы Диего Марадону и то, как он, игнорируя видеозапись футбольного матча с Англией, из которой было хорошо видно, что гол он забил рукой, упрямо твердил: «То была рука Господа»; или Оу Джея Симпсона[256], который клялся «жизнь положить» на поиски настоящего убийцы своей жены (как насчет неопровержимых улик, Оу Джей?); или британских консерваторов Нейла Гамильтона и Джонатана Эйткина, с пеной у рта отрицающих свою продажность; ну и, наконец, вспомним самого великого упрямца — Билла Клинтона, с его пресловутым «У меня не было сексуальной связи с этой женщиной, мисс Левински» и полным отрицанием причастности к скандалу, прозванному Пардонгейтом.
Отрицание очевидных фактов, ложь в лицо стали в наш век, век господства средств массовой информации, отличительной чертой общественной жизни. Они вошли в обыкновение даже у таких монстров, как военные преступники из бывшей Югославии или Камбоджи, которые упорно открещиваются от своих кровавых деяний, прекрасно сознавая, что им, с их властью над теле- и радиоэфиром, гораздо легче скрыть правду, чем простому журналисту до нее добраться. Когда крупные преступники открыто признаются в своих преступлениях — Тимоти Маквей[257] в одном из интервью хвастливо подсчитывал, сколько человек ему удалось убить и покалечить в Оклахоме, а талибы с гордостью рассказывали, как уничтожали бамианские статуи Будды, — это так необычно, что у вас против воли появляется желание похвалить злодеев за то, что они говорят правду.
Как-то раз я присутствовал на суде в городке Элис-Спрингс, Австралия. Слушалось дело об убийстве; обвиняемый — водитель грузовика — намеренно направил свою машину прямо на бар, откуда его только что вышвырнули; в результате было убито и покалечено множество людей. Мерзавец проявил отличное владение крайне важным в наше время искусством — отрицать очевидные факты. Он был скромно одет; он стоял опустив глаза; весь его вид показывал, что он прямо-таки убит горем; при этом он упорно отрицал свою вину. Впрочем, это его не спасло. После того как обвиняемый несколько раз повторил, что не мог такого совершить, он допустил одну ошибку — во время перекрестного допроса стал объяснять свои мотивы. «Не такой я человек, — честно признался он, — чтобы разбить свой грузовик». Жюри тут же признало его виновным, и путь к отступлению был отрезан. Водителя подвела одна-единственная правдивая фраза. Более искусный лгун — вернее, отрицатель — сумел бы вывернуться.
«Это был не я». Множество ярких образчиков искусства наглого передергивания фактов можно встретить в выпусках новостей. В Британии в результате сговора правительства и аграрных лобби зародилась даже не одна, а две чумные волны, прокатившиеся по всему миру. Первая — болезнь КГЭ (коровья губчатая энцефалопатия, «коровье бешенство») — явилась результатом 1) превращения коров в каннибалов[258] и 2) разрешения фермерам в целях экономии электричества сокращать время обработки кормов; результат — присутствие в них смертельных субмикроскопических белковых частиц, прионов. Разумеется, сейчас правительство тори категорически отрицает свое участие в этом деле — равно как и аграрные лобби. Вместо этого и те и другие в течение долгого времени пытались уверить общественность, что связь между «коровьим бешенством» и его человеческой разновидностью — синдромом Крейцфельда — Якоба — не «доказана». Но грянула новая беда; у нас появился ящур, и тут мы неожиданно узнаём, что еще три года назад лейбористское правительство отказалось запретить использование в качестве кормов для свиней пищевых отбросов (несмотря на то, что в Европе это запрещено), но при этом не удосужилось потребовать от фермеров тщательной тепловой обработки этих самых отбросов. И здесь снова в дело вмешались деньги: аграрные лобби желали экономить средства, и это им удалось. Вы слышали, чтобы хоть один их представитель публично признался в своих ошибках? Разумеется, нет. «Это не мы, это китайские рестораны виноваты, это они использовали зараженное мясо». Ну вот, теперь все довольны. Оказывается, во всем виноваты китайцы. А как же, всем известно, что они употребляют в пищу.
256
257