Ситуация не совсем соответствует теории американского политолога Самюэля Хантингтона о «столкновении цивилизаций» по той простой причине, что исламистская идея обращена не только против Запада и «евреев», но также и против собратьев-исламистов. Несмотря на публичные заверения в дружбе, на деле Талибан и иранский режим недолюбливают друг друга. Разногласия между мусульманскими народами не менее, если не более, глубоки, чем их неприязнь к Западу. Однако было бы нелепо отрицать, что идеология такого отказывающегося от ответственности, параноидального ислама пользуется широкой популярностью.
Двадцать лет назад, когда я писал роман о борьбе за власть в некоем мифическом Пакистане, мусульманский мир уже de rigueur[271] винил во всех своих несчастьях Запад и в особенности Соединенные Штаты. Некоторые из тогдашних и сегодняшних обвинений вполне обоснованны; но здесь не место еще раз вспоминать геополитику времен холодной войны, нездоровые «уклоны» (воспользуемся выражением Киссинджера) американского внешнеполитического курса в сторону того или иного временно полезного (или осуждаемого) народа-государства или роль Америки в приходе к власти либо отрешении от нее различных малоприятных правителей или режимов. Но тогда мне хотелось бы задать вопрос, который не утратил своей важности и по сей день: предположим, что не Америка является главным источником бед нашего общества, кого в таком случае нам винить в собственных несчастьях? Как нам их понимать? Разве мы не должны, принимая на себя ответственность за свои злоключения, учиться решать собственные проблемы самостоятельно?
Что интересно, сейчас многие мусульмане, а также светские аналитики мусульманского происхождения начинают задаваться такими вопросами. Последние несколько недель мусульмане повсюду протестуют против «узурпации» их религии обскурантами. Вчерашние горячие головы (среди них Юсуф Ислам, известный также как Кэт Стивенс) сегодня, как это ни невероятно, сделались паиньками. Иракский писатель цитирует известного в прошлом иракского сатирика: «Болезнь в нас — от нас». Мусульманин из Великобритании пишет, что «ислам стал своим собственным врагом». Мой друг, ливанский писатель, вернувшись из Бейрута, сказал, что после событий 11 сентября общественная критика в адрес исламизма стала более явной. Многие комментаторы заговорили о необходимости Реформации в мусульманском мире. Мне это напоминает попытки социалистов некоммунистического толка отгородиться от тиранического режима «реального» советского социализма; тем не менее само существование таких альтернативных идей имеет огромное значение. Ислам примирится с современностью, только если эти голоса будут поддержаны и сольются в едином громовом призыве.
Многие из них говорят о другом исламе, о своей персональной, частной вере, а возвращение религии в сферу личного, ее деполитизация и есть те тернии, через которые должны пройти все мусульманские общества, чтобы стать современными. Террористов интересует только один аспект современности — технология, технология как оружие, которое можно обернуть против его создателей. Чтобы победить терроризм, исламский мир должен прислушаться к светским гуманистическим идеям, лежащим в основе современности, без них свобода останется далекой мечтой.
Антиамериканизм
Февраль 2002 года.
Говорили, что борьба будет долгой и омерзительной. Так и вышло. Война Америки с терроризмом вступила в новую фазу, основные вехи которой — всеобщее недовольство положением на базе Гуантанамо, условиями содержания заключенных, их статусом и нарушениями прав человека; тщетные старания США разыскать Усаму бин Ладена и муллу Омара; рост числа противников продолжающихся бомбардировок Афганистана. Кроме того, Америке, если она теперь решит атаковать другие страны, заподозренные в укрывательстве террористов, скорее всего, придется действовать в одиночку, без помощи коалиции, поддержавшей ее военные действия против Афганистана. Виной тому идеологический враг, с которым столкнулась Америка и которого победить намного сложнее, чем воинствующий ислам. Этот враг — антиамериканизм, захлестнувший сейчас весь мир.