Гриша задумался. Он почувствовал в эту минуту, что опыт ему не удался, но в душе остался доволен этим.
— Муська так вот не так рассуждает, — сказал он, помолчав.
— Кто это «муська»? — спросил Светлов.
— Я мамашу так зову, — пояснил Гриша.
— А! А как же она рассуждает?
— Да она просто сказала бы, что прыгать на улице нехорошо, неприлично, и не позволила бы мне прыгнуть.
— Ну, видите ли, это уж ее дело. У человека всего только два глаза, да и те никогда не бывают точь-в-точь похожи один на другой; а у мира ведь глаз многое множество. Так и у вашей мамы на этот счет свое мнение, у меня тоже свое, а у вас, наверно, есть еще и третье, — сказал Светлов убедительно.
Продолжая разговор в том же роде, они незаметно дошли до светловских ворот.
— Вот и наш дом, — указал Александр Васильич Грише, остановись на минуту перед затворенной калиткой.
Мальчик стал прощаться.
— Куда же вы? Зайдите ко мне; я вас с моими стариками познакомлю, — пригласил его приветливо Светлов.
— Я вам, может быть, помешаю, — заметил нерешительно Гриша; а зайти к учителю ему, очевидно, хотелось.
— Если б я знал, что вы мне помешаете, я бы не пригласил вас, — сказал Светлов просто.
Они вошли во двор и едва только ступили несколько шагов по направлению к флигельку, как оттуда вышел знакомый уже нам Ельников.
— А! Вон оно как кстати, — закричал ему еще издали Александр Васильич.
— А я, брат, только что зашел к тебе. Говорят, на урок ушел, да так и не приходил. Здорово! — сказал Ельников, подходя к Светлову.
— И отлично сделал, — молвил Александр Васильич, здороваясь с приятелем. — Позвольте вас познакомить: Анемподист Михайлыч Ельников — мой старый приятель; Григорий Дементьич Прозоров — мой новый приятель, — прибавил он, знакомя гостей.
Доктор радушно пожал мальчику руку.
— Вы, верно, и будете у него учиться? — спросил он у Гриши, мотнув головой на Светлова.
— Да, я-с… — ответил тот смущенно.
— Замучит, батюшка… — добродушно засмеялся Ельников.
У доктора был сегодня какой-то особенный вид, точно у чиновника, только что получившего выгодную награду.
— Ты кого у меня видел? — спросил Светлов.
— Видел, брат, некое цветущее создание, но кто оно — не могу тебе сказать, — шутливо отозвался Анемподист Михайлыч.
— Сестру, разумеется, — пояснил Светлов.
Ельников несколько раз уж бывал у Светлова, знаком был с его стариками, но всякий раз, как он приходил, Оленьки случайно не было дома. Теперь, когда они все трое вошли, как раз она их и встретила. Светлов представил ей гостей, назвав каждого по имени.
— Вперед можете рассчитывать на всякую услугу с моей стороны, исключая танцевания, пения и комплиментов, — особо отрекомендовался ей Анемподист Михайлыч.
— А болтовня по-французски? — рассмеялся Александр Васильич.
— Тоже не полагается, — заметил комично-серьезно Ельников.
— Я, Оля, обедал, — сказал Светлов, — вот у них, — указал он на Гришу.
— А мама тебя долго ждала: мы только что сейчас отобедали, — заметила ему сестра.
Светлов оставил ее с гостями в своем кабинете, а сам прошел к матери. Та отдыхала на кровати, в спальне.
— Что это, Санька, как ты поздно? — спросила Ирина Васильевна, когда сын поцеловал ее. — Я велела оставить тебе обедать, да, однако, батюшка, уж простыло все.
В голосе старушки звучало некоторое раздражение. Светлов объяснил, что он уж отобедал на уроке.
— Какие уж это уроки с обедами… — заметила ему мать подозрительно.
Александр Васильич промолчал и, зайдя поздороваться к отцу, прошел к себе в комнату. Оленька разговаривала в это время с Гришей, но при входе брата встала и ушла: она разделяла отчасти неудовольствие на него матери.
— Послушай, Светловушка: сидит у тебя что-нибудь в голове в последнее время? — с таинственным видом спросил Ельников у приятеля, едва тот переступил порог.
— То есть как «сидит»? в каком смысле?
— Уж разумеется, в том смысле, в каком я только и могу спрашивать тебя, — пояснил Анемподист Михайлыч.
— А! Да, сидит, брат, сидит — бесплатная школа, — сказал Светлов.
— Вот и чудесно! Так я от тебя и ожидал! — восторженно проговорил Ельников. — У меня, брат, тоже кое-что сидело в голове на этих днях и сегодня вылезло наружу наконец…
— Что такое? — быстро спросил Александр Васильич.