Попытался выспаться. Получилось несколько раз. В общем, к половине второго спать я уже не хотел. Приятные, расслабляющие, демотивирующие мысли выглядели следующим образом. А вот если бы не восхождение. Тогда бы проводил соседей в темноту, холод, тяготы и лишения. А сам бы завалился спать. И если вдруг проснусь, то, никуда не торопясь, выйду из бочки и, неторопливо покуривая сигарету, понаблюдаю за цепочкой огоньков фонариков, представляя, как им трудно и как им ещё долго идти. И как сильно отличается мой комфорт от их дискомфорта. И снова вернусь в бочку, и сладко потягиваясь в тепле, усну…
Вот с такими мыслями я выпнул себя из тёплой бочки и двинул к месту посадки. На ратраке можно ездить с кошками, поэтому все их одели и, скользя по гусеницам забрались в кузов. Кузов металлический, поэтому тоже очень скользкий. Кое как расселись, схватились за борта и вперёд.
Когда идёшь пешком, преодолевая подъёмы – это тяжело, а когда едешь по этим подъёмам на ратраке – это страшно. Попробуйте попытаться удержаться на металлической скользкой скамейке, которая задрана на угол около 45 градусов. И ещё она трясётся и качается. А на ногах у меня острые кошки, и у моих попутчиков тоже плюс палки и ледорубы. Про сорок пять я может быть и призагнул, но ночью из кузова ратрака точно не определишь угол наклона. В памяти осталось только звёздное небо.
А ещё от гусениц ратрака летел снег. Много снега. У меня не получалось от него укрыться. Поэтому лицо намокло почти сразу. Так с мокрым лицом и продолжал свой путь. С трудом получалось не вывалится из кузова, а на укрыться от снега уже не хватало сил и конечностей. В конце концов ратрак довёз нас до начала Косой полки. Доехали все. Ратрак развернулся и умчался в тепло и комфорт, а мы остались в темноте и морозе один на один с предстоящими тяготами и лишениями.
Те, кто был в группе, сразу распределились – девочки направо и подальше, мальчики тоже направо, но не так далеко. А те, у кого возникло желание освободится от содержимого желудка тем же путём, каким содержимое в него попало – совсем рядом и без разделения по половому признаку. На Эльбрусе это нормальное и достаточно частое явление.
Я вытер мокрое лицо, заодно стер с него остатки солнцезащитного крема. Внимание на это не обратил. Последствия проявятся позже. А пока мой организм продолжал работать в режиме «всё впускать, ничего не выпускать». Не испытывая никаких физиологических потребностей я, покрутив головой и не обнаружив тропы, высмотрел вдалеке удаляющиеся спины и двинулся за ними. Спины сначала продолжали подниматься вверх, потом плавно повернули налево. Двигались они не на много быстрее меня. Поэтому часть пути я прошёл полностью им доверяя. Когда мы стали двигаться вдоль склона я, через некоторое время стал замечать редкие вешки. Может быть они были часто, но при свете налобного фонарика я видел только те, которые были совсем рядом.
Когда я слез с ратрака, то одну палку совсем не разбирал, так и оставил в рюкзаке. Вспомнил опыт прошлогоднего восхождения – в правой руке ледоруб, в левой – палка. Где-то слева и внизу должен был начаться «трупосборник». В прошлом году было две тропы – нижняя и верхняя. В этом году одна – только верхняя. Отполированный ветром склон был настолько плотным, что на нём не было следов, только дырки от кошек. И этих дырок было не много. Только вчерашние и сегодняшние. В общем тропы не было, но было направление. Направление, которое иногда пересекалось перемётами.
Темно и холодно. А снизу тянулась редкая вереница фонариков. То, что я был не одинок на склоне меня нисколько не радовало, но и не расстраивало. Я не придумал повода ни для одного ни для другого. Я просто шёл.
Где-то сзади начался рассвет. Стараясь не навернуться, я аккуратно оглянулся, зафиксировал, что это восхитительно. Достал камеру и снял несколько секунд. Да, именно так и случилось – не восхитился, а поставил оценку. А видео снял для того, чтобы восхититься потом, в тепле и комфорте. Когда можно не опасаться, что упадёшь. Те, кому я показывал видео, восхитились, а я – нет. Видимо такая возможность даётся один раз. Потом начались утренние сумерки, и я уже не боялся уйти не туда, поэтому пошёл сам, не ориентируясь на группы.
Когда начался восход, тень от Эльбруса легла на утреннюю дымку. Это было прямо передо мной, поэтому я бесстрашно этим полюбовался. И, конечно же, снял на видео. Светало. Хорошо были видны трещины ледника. Где-то далеко впереди, чёрные точки поворачивали в седловину. Но это было очень далеко. Слегка продрог поэтому ждал, когда взойдёт солнце, надеясь согреться в его лучах.