Заметим кстати, что прожив в Стамбуле всю последнюю треть своей жизни — более двадцати лет, он сохранял британское подданство.
В Тунисе аш-Шидйак не прижился из-за изменившейся после смерти бея Ахмада и прихода к власти нового бея Мухаммада политической обстановки, утраты Хайр ад-Дином своего прежнего влияния и интриг вокруг проекта создания первой тунисской газеты, для реализации которого аш-Шидйак и был приглашен в Тунис. Тунисские литераторы, боровшиеся за редакторский пост в газете, увидели в аш-Шидйаке нежелательного конкурента. Первый номер еженедельника «Тунисский пионер» («Ар-Ра’ид ат-туниси») вышел лишь в июле 1860 г., когда аш-Шидйак уже находился в Стамбуле. На этом основании ‘И. ас-Сулх опровергает утверждения ряда исследователей об участии аш-Шидйака в его издании и публикации в нем нескольких своих сочинений.
В Стамбуле аш-Шидйак основал полуофициозный еженедельник «Ал-Джава’иб» («Новости»), который на первых порах финансировался султаном Абдул Меджидом, а после его смерти султаном Абдул Азизом. Первый номер вышел в свет 9 сентября 1861 г. Аш-Шидйак трудился без устали — статьи, стихи и макамы, написанные для газеты им лично, составили семь томов, изданных его сыном Салимом уже после смерти отца.
Аш-Шидйак хорошо ориентировался в обстановке и в настроениях высшего чиновничества Османской империи и сумел завести связи с влиятельными политиками, могущими оказать финансовую поддержку и прийти на помощь в трудный момент. К числу его покровителей — без них издавать газету было невозможно — принадлежали внук Мухаммада ‘Али Хедив Исмаил (1860—1868), получивший образование во Франции и мечтавший превратить Египет в «кусок Европы», тунисцы Мустафа Хазнадар и Хайр ад-Дин, турки Фу’ад-паша, ставший министром иностранных дел, и Сами-паша, бывший редактор «Египетских ведомостей», ставший министром образования, сын последнего Субхи-бей, сменивший со временем отца на министерском посту. Благодаря этим связям и приложенным усилиям аш-Шидйаку удалось перевести «Ал-Джава’иб» в свою собственность. Публикация злободневных материалов на темы международной политики, иностранных (перепечатываемых из английских и французских газет) и местных новостей, постепенное расширение площади рекламы и объявлений, сети корреспондентов — газета имела своих корреспондентов более, чем в двадцати странах, — использование новейших технических достижений, в первую очередь телеграфа, позволили с годами превратить «Ал-Джава’иб» в мощный издательский трест. Она стала самой известной и влиятельной арабоязычной газетой того времени. Аш-Шидйак создал также частную «Типографию ал-Джава’иб», в которой печаталась не только газета — теперь уже дважды в неделю, но и книги, и журналы, рассчитанные на разные категории читателей. В 1877—1879 гг., во время второй русско-турецкой войны в газете публиковались карты военных действий и сообщения о сражениях. Редкий номер обходился без статьи на литературную или лингвистическую тему, написанную самим аш-Шидйаком, который признавался, что написание статей увлекает его не меньше, чем сочинение стихов[40]. Фактически, именно благодаря аш-Шидйаку в арабской журналистике сформировался и утвердился новый жанр — статья, обобщающая разрозненные, краткие сообщения и заметки и содержащая общий взгляд на актуальную проблему.
«Ал-Джава’иб», естественно, обязана была защищать Османское государство. Оно переживало трудные времена, и пресса других, враждебных Турции, государств постоянно вела антиосманскую пропаганду. В обстановке информационной войны аш-Шидйак чувствовал себя в своей стихии. Он яростно воевал с «Парижским Меркурием» и другими появившимися к этому времени во Франции арабоязычными газетами. Широко известен начавшийся еще ранее, но длившийся много лет скандал между ним и уроженцем Халеба, армянином-униатом Ризкаллой Хассуном, владельцем издававшейся в Стамбуле же первой на Арабском Востоке, и весьма успешной, частной газеты «Зеркало событий» («Мир’ат ал-ахвал»). Оба издателя выступали в своих газетах с протурецких позиций (аш-Шидйак очень активно, Хассун более сдержанно). Но в 1859 г. Хассун написал антимусульманский трактат «Хаср ал-лисам ‘ани-л-ислам» («Снятие покрывала с ислама»), тайно распространявшийся в рукописном виде среди христиан. Существуют предположения, что аш-Шидйак, узнав об авторстве Хассуна, сыграл в его деле неблаговидную роль. Во всяком случае в 1861 г., спасаясь от ареста, Хассун бежал в Россию, где прожил четыре года, выучил русский язык и перевел на арабский сорок одну басню Ивана Андреевича Крылова. В Турцию больше не вернулся, а, переехав в Лондон, развил активную деятельность и издавал несколько газет. Как пишет И. Ю. Крачковский, «Основные лозунги их: борьба за самостоятельность арабов, яркое русофильство и такая же яркая ненависть к аш-Шидйаку, выражающаяся часто в простой неприкрашенной брани, которую нам даже странно видеть в печатной форме»[41]. (Как и аш-Шидйак, Хассун тоже, по словам И. Ю. Крачковского, «обладал резким и нетерпимым характером».) Крачковский усматривает идеологическую основу их борьбы в том, что «аш-Шидйак себя и свой орган выставлял проводником панисламской идеи: объединения всего мусульманского мира под главенством турецкого султана со слиянием всех национальностей в едином государстве. У Хассуна национальная идея, поскольку это касалось всех арабов, выступала на первый план. Он чувствовал себя не только арабом, но и сознательным христианином; уже эти два обстоятельства заставляли его энергично восстать против идеи аш-Шидйака. Чем дальше, тем меньше он думал о турках; что касается арабов, одно было для него несомненно — их культурное возрождение возможно только с избавлением от турецкой верховной власти»[42]. Конец этой вражде положила только смерть Хассуна в 1880 г.
41