Основоположник грамматики не переставал размышлять надо всем этим до конца своей жизни, и осталось еще много вопросов, которые он не успел разрешить. Его преемник, столь же увлеченный этой наукой, многое почерпнул из его наследия и продолжил его исследования, в чем-то соглашаясь, а в чем-то споря с ним. После его смерти пришел следующий, который какие-то взгляды предшественников примирил, а с некоторыми не согласился. Он умер, не завершив того, что намеревался сделать, а его место занял другой, продолживший их дело.
Еще один пример: «Двери критики остаются открытыми до наших дней». Кто-то скажет, что это выражение относится ко вторичным метафорам, а кто-то назовет его «предложительной» метафорой. Один ученый сказал, что метафоры подразделяются на высказанные и подразумеваемые, высказанные — на безусловные и возможные, безусловные — на воображаемые и действительные, или же — на первичные и производные, либо — на абстрактные и допустимые. А другой считал, что последние тоже делятся на подвиды [...]{67} И так далее.
А в предисловии к книге непременно должны быть собраны все эти виды иносказаний, а также приведены антитезы, то есть если в одном абзаце присутствует слово «поднялся», то в следующем обязательно должно присутствовать слово «опустился», если автор сказал «еда», то тут же должен сказать «отрыжка». Короче говоря, предисловие должно быть как можно более витиеватым, а если оно не таково, следовательно, книга никуда не годится и не заслуживает чтения».
Ученик при этих словах побледнел и воскликнул: «Неужели грамматисты тоже умирали, не установив всех правил этой науки? Неужели, выучив грамматику с тобой, я буду доучивать ее с другим учителем? И разве грамматика не единая наука, и ученик в каждой стране, которую он посетит, должен изучать грамматику ее жителей?» Шейх сказал: На первый вопрос отвечу: то, что происходило с учеными, занимавшимися риторикой, происходило и с грамматистами. Как сказал ал-Фарра’{68}: Я умираю, еще многое не досказав по поводу частицы «чтобы». Сибавайхи умер, не успев решить все вопросы относительно того, когда писать инна, а когда анна{69}. Ал-Киса’и смерть помешала довести до конца изучение функций союза фа’ — соединительной, каузативной, разъяснительной, разделительной или выражающей последовательность действий двух глаголов{70}. Ал-Йазиди умер от страшных головных болей, обдумывая функции союза вав — соединительную, разделительную, восстановительную, выражающую клятву, дополняющую и отрицающую{71}. Аз-Замахшари умер, терзаемый мыслями о функциях частицы лам, могущей обозначать усиление и подтверждение, принадлежность, причинность, отрицание и другое{72}. А ал-Асма‘и{73} умер от нарыва на шее, вызванного его стараниями обосновать правописание хамзы.
Короче говоря, чтобы досконально изучить один из этих союзов или одну из этих частиц, ученый должен целиком сосредоточиться на этом вопросе, забыв обо всех других делах и заботах, должен знать все, что написано о них, и быть в курсе всех споров вокруг них. Существует пословица: Отдайся науке целиком, и она отдаст тебе часть себя. Это как раз относится к грамматике. На второй же твой вопрос — следует ли изучать грамматику по другим книгам, отвечу: нет. Все жители нашей страны изучают грамматику исключительно по той книге, по которой изучаешь ее ты. Но мало кто ее читает и понимает, тем более соблюдает при письме изложенные в ней правила. На третий вопрос скажу следующее: ни к чему изучать грамматику в каждой стране{74}, которую посетишь. Но возможно, приехав в какую-то страну, ты встретишь людей, критикующих твое произношение, утверждающих, к примеру, что в данном случае следует произносить не «в», а «ф» или «б». Это может унизить тебя в их глазах. Где-то я вычитал историю о том, как один ученый пришел навестить своего больного коллегу и увидел у него в тетради неправильно написанное слово. Он тут же покинул больного, сказав пришедшему вместе с ним: Напрасно мы к нему приходили.