Вы утверждаете, что король Франции покровитель церкви и ее приверженец. Но католики в его королевстве по-прежнему печатают книги, в которых осуждают пороки своих церковных владык [...]{107}
Если все, что пишут эти французские сочинители, правда, то брат мой был стократ набожнее и благочестивее. Его невозможно обвинить в содомском грехе, в распутстве, в отравлении кого-то, в подстрекательстве сыновей на убийство отцов, в краже церковной утвари, в тиранстве, во взяточничестве. Он ссорился с патриархом из-за вещей, которые нельзя измерить, оценить, взвесить. Ты, например, скажешь, что в Каннубине в тюремную камеру ведут три ступени. Другой скажет — триста. А я говорю — три тысячи. Ведь пребывание в камере мука! А если сказанное этими сочинителями ложь и измышления, то они заслуживают суровой кары за клевету на первосвященников, наместников Бога на земле, ибо на такое неспособны даже идолопоклонники. Вместе с тем ни один из них не подвергся преследованиям, не был сослан, изгнан или осужден обществом. Книги их публиковались неоднократно и продавались на рынке наравне с научными сочинениями.
Возможно, кто-то возразит мне, что все вышесказанное направлено против нынешнего патриарха, человека достойного и уважаемого{108}, но посадил и убил моего брата не он, а его предшественник{109}. Это я знаю. Но раз он уверен, что его предшественник поступил правильно, то он его сообщник и заслуживает такого же отношения. Осуждения заслуживают и все митрополиты, епископы, священники и монахи, которые одобряют поведение покойного патриарха. Я хотел бы завершить это отступление упреком по адресу митрополита Поля Мас‘ада{110}, сына нашего с моим братом дяди, секретаря патриарха. Но закончу на этом. Умному человеку сказанного достаточно.
20
РАЗНИЦА МЕЖДУ РЫНОЧНЫМИ ТОРГОВЦАМИ И ТОРГУЮЩИМИ ВРАЗНОС{111}
Знай, что рыночные торговцы пользуются широкой известностью во всех странах. Потому что они издавна скопили товар в своих хранилищах и объявили, что каждый, кто его не покупает, будет строго наказан. Потом они спрятали от покупателей реестр цен и повысили цены до крайности, продавали товары втридорога. Повсеместно настроили свои склады и магазины, сделав их темными, без окон и других отверстий, пропускающих свет. Приобретая товар, покупатель не мог различить ни его цвета, ни качества. Некоторые сорта товара продавались в свернутом виде или упакованными, и покупатель вообще не видел, что именно он покупает. Они держали на службе множество ткачей, портных, штопальщиков, красильщиков, выполнявших все их заказы. В те годы, когда случался падеж скота или неурожай, производство шерсти и шелка сокращалось, и станки на фабриках простаивали. Тогда один сообразительный и ловкий человек придумал использовать вместо шелка и других подобных материалов волосы и некоторые виды трав. Его изделия были искусно выполнены и многим людям понравились. Но однажды несколько бедняков, которых нужда заставила усиленно шевелить мозгами (известно, что большинство ученых и изобретателей выходцы из обездоленных классов), отправились в магазин купить необходимое и вернулись с покупками домой, а покупки, как обычно, были завернуты и упакованы. Один из них купил любимой женщине, на которой он хотел жениться, платок и подарил ей в присутствии своих товарищей. Женщина была любопытной и нетерпеливой, как все женщины. Она развернула платок и прежде, чем поблагодарить за подарок, поднесла его к светильнику, поскольку дело происходило вечером, и обнаружила в нем большую дыру. Она воскликнула: «Бессовестный продавец! Он обманул тебя. Платок такой же дырявый, как и твоя голова». Услышав это, присутствующие встревожились, один стал внимательно рассматривать свою покупку, другой — примерять, подходит ли ему приобретенный костюм по размеру и т. д. Выяснилось, что купили они совсем не то, что им было нужно. Кто хотел вещь красного цвета, получил черную, кто хотел длинное платье, получил короткое, тому, кто желал иметь шелковую вещь, досталась хлопчатобумажная. На следующий день они вернулись к продавцам, сказали им: «Вы подсунули нам не то, что нам было нужно», и хотели вернуть товар. Купивший платок обвинил их в том, что они опозорили его перед любимой женщиной, и она уже готова была швырнуть подарок ему в лицо, если бы не понадеялась получить платок лучшего качества. Продавцы на это ответили, что продали им то, что они требовали, но у них, наверное, бельма на глазах, и они не различают ни цвет, ни размер, ни материал. Человек, купивший платье, возразил: как, мол, продавец может знать размер покупателя лучше самого покупателя? Получивший черный костюм вместо красного призывал своих товарищей в свидетели того, что все они прекрасно различают цвета. Но продавец заявил ему, что он слепой, а потом пошел и принес ему глазные капли. Тот отказался их взять и обозвал слепцом самого продавца. Тот, кому досталась хлопчатобумажная вещь вместо шелковой, сказал: «Допустим, глаз может обмануться, но ведь осязание-то не обманет и слепого». Так они препирались и спорили и кричали все громче. Вдруг на пороге появился человек, запыхавшийся от бега. Едва войдя в лавку, он упал обессиленный и простонал: «О, моя жена, моя жена». И тут же потерял сознание. Придя в себя, обвел глазами вокруг, увидел своих обидчиков, вскочил на ноги и закричал: «Вы, мошенники, сбывающие залежалый товар, ссорящие мужа с женой и отца с детьми, обманывающие неопытных покупателей, пускающие людям пыль в глаза, как, не убоявшись Всевышнего, вы подсунули мне не то, что я хотел? Я пришел к вам вчера купить мяса на суп для больной жены. А вы продали мне ломоть хлеба, утверждая, что это свежее мясо. А когда я уже разжег огонь, чтобы его сварить, увидел, что это хлеб. Жена моя осталась голодной и теперь может шевелить только языком. Она не устает проклинать тот час, когда впервые увидела меня перед свадьбой, и ругать священника, который нас обвенчал. Она поклялась, что если оправится от болезни, то подговорит всех женщин не спать со своими мужьями». Высказав все это, человек, словно укушенный, сорвался с места и кинулся на продавца с кулаками. Присутствующие едва удержали его.